Людвиг Вильдт - Большая игра в рукаве Ориона. Роман второй. «Золотое дно»

– Ришара насмотрелся? – ехидно спросил его Одинцов.

– Ну да, сказал Павел, – он из немногих журналистов, кто отвечает за свои слова.

Одинцов поморщился. – В общем да, отвечает. Толик хороший парень и всегда проверяет, но… Но его инсайды на мою тему только от меня.

– Деза? – закусил нижнюю губу Рязанцев, – Про эвакуацию гражданских – это была твоя деза?

– Частично, – ответил ему спокойно Одинцов, – Сам подумай, как я мог эвакуировать целую планету пиратскими рейдерами и шахтёрскими фрахтерами?

– То есть? – спросил Рязанцев.

– У меня, – пояснил полковник, – да что там у меня, – у всей оставшейся в живых гражданской общины русской колонии Екатеринодара, на такой фрахт просто бы не хватило денег.

– А то ты платил когда-то, Игорь… – сказал Рязанцев с лихой весёлостью.

– Я и тут не мог платить, – серьёзно сказал Одинцов. – И дело вовсе не в том, что нельзя было захватить пару грузовых кораблей Альянса. Как ты, наверное, знаешь – мы захватили несколько, с оружием, боеприпасами, медикаментами и едой – без них на планете, после бомбёжек, начался бы хаос.

– А в чем же дело? – с некоторой иронией спросил его Павел. Я видел, что он говорил с Одинцовым действительно, как старый друг, не боясь задеть и обидеть того случайно брошенным словом.

– Всё просто, – ответил ему Игорь Одинцов, – русскую власть на планете представлял я. Если бы я взял деньги гражданских, переживших две орбитальные бомбардировки, потерявших близких в этом огненном аду, это было бы неправильно. Кубанцы только что успешно пережили несколько штурмов со стороны Альянса. Наверняка агенты террисов воспользовались бы этим, чтобы дискредитировать ополчение. Представляешь себе сообщения в ресурсах интерсети: «Ополчение полковника Одинцова отбирает деньги у только что переживших орбитальные бомбёжки граждан русской колонии Екатеринодар?»

– Да уж, – сказал Павел, – таких бы нашлось много. Так как тебя не любят официальные медиа ресурсы – мало кого не любят.

– Точно, – согласился с ним Одинцов, – только я плевать хотел. Один «кракен» – не два «кракена», так у вас говорят, капитан фон Кассель? – задал он мне почти риторический вопрос.

– И как же Вы вышли из ситуации? – кивнул я ему в ответ.

Я знал, что самые известные и мощные ресурсы интерсети, принадлежавшие как Альянсу, так и КРПС, разорванного сейчас гражданской войной на несколько частей, демонизировали полковника Одинцова одинаково сильно. Несмотря на то, что причины для этого у них были совсем разные.

Ресурсы Альянса писали о нём и показывали репортажи о русских ополченцах много и часто. Началось это после того, как он со своим небольшим штурмовым отрядом захватил недостроенный «Орёл», а затем взял под контроль планету, на орбите которой стоял русский сверхкорабль в состоянии пятидесятипроцентной готовности. Было понятно, что Альянс рассчитывает добраться до русского космоса, на революцию в котором он потратил столько денег и сил. Демонизацию «русских ирредентистов», как людей Одинцова впервые начал ресурс «El Mundo Today»*, и подхватил «La Vanguardia»*. Серьёзные издания. Весьма. Такое действие привело к росту популярности Одинцова на русских планетах, с одной стороны, но формировала образ врага, не менее сильный, чем президент Андреев, в пространстве Свободных миров.

Ресурсы разорванной на части русской конфедерации, такие, как «Планеты 24», взорвались колоссальным количеством ток-шоу, где Одинцова представляли то честным, но глупым патриотом русских пространств, то опасным и безответственным мечтателем-одиночкой, давшим Альянсу прекрасный casus belli*, в нелёгкое время, когда русский космос ослаблен гражданской войной.

Ганзейский союз пытался игнорировать его в медиа-пространстве вообще.

Впрочем, доверие к официальным ресурсам, за время периода скатывания миров sapiens и praeteris, до стадии прямого вооружённого конфликта, упало на невиданно низкий уровень. Пропаганда и контрпропаганда началась с хороших, продуманных, логичных, правдоподобных мифологем, но, из-за перехода пропагандистской борьбы на уровень личного участия граждан в компании «за» и «против», материалы солидных ресурсов опустились до предельно низкого интеллектуального уровня. Всё для того, чтобы вбросы «материнских» издательств, формирующие мейнстрим, не «торчали» над любительским творчеством доверчивых граждан, хоть в «Imperium Sapiens», хоть в «Alianco de Liberaj Mondoj» *.

Потом произошло, на первый взгляд, нечто неожиданное. На фоне примитивной пропаганды, люди охотнее смотрели или читали частных журналистов – вроде Урсулы Вальдер, или Анатоля Ришара, а простой и понятный, честный и бескомпромиссный образ полковника русской контрразведки, несмотря на умолчание и многочисленные попытки изобразить его в чёрном свете, поднимался быстро в рейтингах популярности всё выше и выше.