Станислав Супрунович - БЕС ПАНИКИ. Краткий путеводитель по мне, если в вашей Вселенной обрушилась сеть

За калитку, где вполне можно было повесить табличку «Живые здесь не ходят. Проход закрыт», а на кадастровом плане отметить территорию, как писали старинные картографы на пустых областях своих карт:

«Здесь водятся драконы».

Не буду лгать, что меня обуревали дурные предчувствия: никаких внутренних голосов. Старушки в лохмотьях тоже не бросались с невнятными предостережениями под копыта коня. Я твёрдо знал, что скафандр мой дорогой, отец опытный и две этих аксиомы являются солидным базисом успеха.

Потому, напевая что-то идиотско-оптимистичное («…Тесный кубрик звездолёта, мы – десант, а не пехота…»), я бодро зашагал к традиционно неровной линии ульев. Смеркалось, +25'С, я – в костюме, а под ним ещё джинсы, футболка, сапоги резиновые… тепло.

Тут моя поступь покорителя была прервана кратким сообщением отца:

– Дымарь не разожжён!

Тени попытались удлиниться, но у папы нашлись спички и дымомёт зажгли.

– Раздуй!

Я наклонился и подул через лицевую сетку. Результат превзошёл самые смелые ожидания – от жара на сетке появилась оплавленная дыра аж в пять сантиметров. Двадцать долларов за капюшон пшикнули, а притаившиеся в ульях пчёлы облизнули жала. Потенциальный мёд дорожал и попахивал пчелиным ядом.

– Что же, Вы, Папа!

Сказал я кротко и пошёл сто метров до дома в том же скафандре искать водопроводный скотч – клеить пробоину. Дома мне не указали на моё слабоумие и отвагу, но посмотрели с жалостью.

На обратном пути, издали увидев дымок разожжённого по всем пчеловодческим канонам дымаря, и подойдя поближе, углядел и отца с таким же проплавленным отверстием на сетке маски (поменьше, но всё равно – ещё минус двадцать долларов).

Сходил ещё раз, обливаясь потом, за скотчем. Заклеил ему.

– Три качка дымокура и они забьются в угол,

бодро заявил батя и мы пошли к первому улью.

Наверное, жужики были ошарашены такой наглостью. В первом улье они безропотно снесли вторжение со стамеской, и мы смогли убедиться, что в магазине мёда нет.

Бодро вернув улеёк в исходное состояние и даже не сопровождаемые пчёлами-защитницами, мы сняли крышку со второго улья.

Там мёд был. И пчёлы были готовы. Наверное, они сидели в окопах, как тот засадный полк на Куликовом поле. Они ломанулись на нас едва мы стали отковыривать первую полную рамку. Их было офигеть как много! Периодически пчелогады собирались в кучку и с молодецким хаканьем бились о меня все вместе. Это не считая сотни одновременно сидящих на всех моих частях инсектоидов – жужжащих и периодически делающих жопками характерные движения. Костюм держал.

Пока.

И тут, я неудачно раздавил пару тварюшек, а запах пчелиного пюре, чтобы вы знали, раздражает их донельзя.

И теперь пчёлы реально разозлились.

И стало их много.

Сколько? Думаю, здесь были все. Все восемь тысяч пчёл среднестатистического улья. И – экспедиционные корпуса из соседних.

Видели ли вы фашистских стервятников в небе 22 июня в четыре утра?! Я – нет, но я видел атакующий рой и он летел на меня раскалённой снежной лавиной. Это была психологическая атака в натуре – ни одна пчела не пробила скафандр, но я взмок от страха и дрожал, не смотря на духоту.

Одна мааааленькая дырочка и мне конец.

На папу пчёлы не так лезли – на нём яда не было, но и дыма от него я не получал. Три качка были уже сделаны, больше дымить он отказывался, «а то пчёлкам плохо будет».

В этот момент одна пчела всё-таки пробилась сквозь заклеенное отверстие в сетке отца, ужалила и тут… тут он сделал загадочное – он постарался снять маску. Вынуть пчелу.

Душой я его понимаю – пчела на глазу требует внимания, но не под массированной же атакой!

Короче, он получил 10 – 12 ужалов туда же и вышел из игры в направлении дома.

И я остался один.

И озверевшие пчёлы. И незакрытый улей.

И единственное понятное указание отца:

«Отдирай, вынимай-складывай и закрывай».

Ну, что сказать… смеркалось.

Пока что сапиенсы проигрывали жужжатым по очкам. Пчёл становилось всё больше на мне и вокруг меня и это в десяти метрах от открытого улья. Рядом же с ним было совсем тесновато в воздухе.

Да. Время работало на хитин. В конце концов, либо пчёлы найдут дыру, либо оторвут скотч на пробоине маски, либо ополчение жалоносцев повалит меня и затопчет. В воздухе реально темнело и жужжало. И улей надо как-то закрыть… И мёд в оставшихся восемнадцати домиках…