Наталия Рай - Иновидцы

Виктору пришлось искать заработков, чтоб иметь карманные деньги. А поскольку он, как любой мальчишка, души не чаял в автомобилях, то и бегал на ближайшую автотехстанцию, где быстро примелькался: там подержит, там подаст, там что-то подкрутит, – вот и стали ему работяги, не сговариваясь, со временем подбрасывать с получки кое-что. Заработал, дескать. Класса с шестого Виктор, с помощью Сергеича, мастера, (который рискнул и оформил другого, совершеннолетнего, подсобником), заработал себе на велосипед и не только. И каждое лето подрабатывал уже в полный рабочий день. Тем более, что был рослым, крепким и на свои пятнадцать не выглядел абсолютно Поэтому он, конечно, без особого труда поступил в политехнический, но на заочный. А работал всё на той же станции автосервиса.

Курсу к третьему он настолько овладел профессией автомеханика, что приобрёл практически даром развалюху, которую случайно увидел в одном из соседних дворов. Владелец жалел денег на её утилизацию, так что предложение расстаться с этой ржавой коробкой на колёсах воспринял, как неслыханное везение. И не только денег с Виктора не взял, но с большим облегчением передал все документы: владей и радуйся! Возился с ней Виктор месяцев пять, а в итоге получилось нечто весьма быстроходное и даже вполне приличное с виду. Единственным недостатком первой «движимости» были её размеры: укладывать свои длинные ноги в эту коробчонку каждый раз было просто цирковым трюком.

Представительниц противоположного пола он всегда обходил стороной. Ему казалось, что даже если они хорошие, так всё равно не застрахованы от того, чтобы в недалёком будущем не повториться в поведении с материнским. А он во всех возможных и невозможных аспектах был сыт ею одной.

Сейчас ему шел двадцать четвёртый, но ни разу Виктору не встретилась девушка, которая сумела бы изменить его привычное отношение к своим соплеменницам! Все они были, по его твёрдому убеждению, абсолютно одинаковыми, с похожими привычками, жестами и интересами и очень быстро Виктору наскучивали.

Может, и мимо Инны он прошёл бы так же спокойно, не улыбнись она тогда. Но она улыбнулась и он в этот миг понял, что эта девушка не такая, как все. Очевидно, что не такая. А тут ещё и молния его ослепила так, что он увидел будущее на долгие годы вперёд. Вот только не мог уразуметь, такая же ли она иновидица, как и он. И не знал, как это выяснить.

А Инна почему-то об этом странном и даже немного смешном случае никому не рассказала. Она тоже ни с кем не делилась своей способностью – это мгновение ослепительной вспышки и словно электрического разряда, пронзающего её во всех существующих измерениях.

Но она обрадовалась, увидев Виктора назавтра напротив своего дома. Но он не только не подошёл, но даже и не кивнул. Стоял равнодушно, словно был здесь по совсем иному какому-то поводу и словно даже её не узнал. Если узнал бы, поздоровался бы. И она – почему-то тоже.

Он стал бессменным стражем её окон. Она и злилась, и смеялась, и поддерживала шутки родителей и друзей, естественно, обладающим зрением и наблюдательностью… А он, хоть и поражал регулярностью и длительностью своих караулов, даже глазом не моргнул ни разу в её сторону. То ли памятник изображал, то ли проспорил кому—то, что будет торчать на этом месте каждый вечер, невзирая на погоду и сезон года…. Но однажды, в дождь, увидев, как он стоит, продрогший, в ранних сумерках, Инна не выдержала:

– Здравствуй! – и поднявшись на цыпочки, поцеловала его в щеку. Он и не шевельнулся даже, стоит по-прежнему, словно он тут и не участник событий, а нечто вроде монумента. И на приветствие не отвечает, вот только глаз не отрывает.

– Держи зонтик и пойдём отсюда. Может, в кино?

Он только плечами пожал.

Инна взяла его под руку – так удобней идти под зонтом – но он молчал, как по обету. Пришлось ей опять заговаривать первой.

– Меня зовут Инна.

– Я знаю. – Таким тоном, словно об этом знает весь город.

– Ну и хорошо. – Она не стала вникать, откуда он знает её имя и знает ли о ней что-нибудь ещё.

После фильма, которого они оба, по сути, и не видели почти, они шли к её дому. Инна попросила:

– Не надо стоять здесь каждый день. Холодно ведь, осень. Простынешь…

Молчит.

– Знаешь, лучше заходи иногда по вечерам чай пить или давай ходить куда-нибудь, а? Хочешь?

– Я каждый день хочу.

– Но я не смогу – каждый, – Инна растерянно засмеялась. – У меня лекции, мне заниматься надо. – Опять молчит.