Катерина Шпиллер - Loveушка для мужчин и женщин. Дамы, не глупите!

Что сказали ее мама и папа? И что они могли сказать? Ведь сами воспитывали дочь на гуманистических идеалах, утверждающих, что все люди прекрасны! Что о человеке надо судить по его нравственным установкам, и только по ним. С этими установками у ее любимого все было в норме: он не пил, не ругался плохими словами, знал, что женщину следует пропускать вперед и уступать ей место.

«Может, мальчик способен развиваться»? – с надеждой спросила ее мама. Юля гневно сверкнула глазищами. В общем, свадьба состоялась.

«Мальчик» и в самом деле развивался: в двадцать лет впервые открыл для себя прозу Булгакова, чем вызвал у тещи повышенное давление. «Разве у вас дома не читали хотя бы «Мастера и Маргариту?» – схватившись за виски, прошептала она. «Что-то слышал про такое», – простодушно признался зять. «Мама, сколько можно! – возмущалась дочь, пока молодой супруг плескался в душе. – Не задавай ему дурацких вопросов! Я же тебе говорила: у него дома иные ценности». – «Он хороший мальчик, – вздохнула мама. – Но все же… Не поторопилась ли ты»? – «Ма-ма!».

Прошло почти двадцать лет. «Мальчик» стал инженером, теперь он менеджер в фирме, торгующей оргтехникой. Юля – редактор в преуспевающем рекламном агентстве. Словом, в социальной жизни они на равных.

За прошедшие годы Олег прочитал все, что «положено»: Маркеса, Воннегута, Войновича… («Двоих последних даже не знаю», – огорченно пробормотала Зоя.) Посмотрел в альбомах картины Модильяни и Босха. Мужественно вникал, борясь с зевотой и дремой, в фильмы Сокурова и Тарковского («Митя – фанатик Тарковского! А я больше Рязанова люблю». ) В какой-то момент он вздохнул с облегчением: теща с тестем явно примирились с ним. Удар был нанесен с неожиданной стороны, от Юли. Теперь во время семейных недоразумений ее главным аргументом стало следующее: «Я тебя вытащила из грязи, а ты…» Иногда она жалуется маме: «Прихожу домой, а он сидит перед телевизором, смотрит футбол и дует пиво прямо из бутылки. Да еще орет дурным голосом: „Козлы!“. И кое-что похуже. Вылитый его папочка!»

Мама делает загадочное лицо и говорит почему-то по-украински: «Бачили очи, шо купувалы… Но он – хороший мальчик! Тебе грех жаловаться».

В гости к родителям Олега они ездят пару раз в год исключительно по большим праздникам. А уж Юлины мама с папой – и того реже, ссылаясь на слишком длинную дорогу на другой конец города.

Дочь обижается: «Хорошо устроились, мамуля! Учили меня быть терпимой, а сами…» – «Ты выбрала этих людей, – парирует мама. – Это твой крест. Олежку я люблю как сына, но не требуй от меня невозможного!» – «Я их не выбирала, – грустно шепчет дочь. – Я просто влюбилась, но никто мне не объяснял, что такое… неравный брак. Почему вы меня неправильно воспитывали»?

Мама возмущенно пожимает плечами: это противоречит ее либерально-демократическим убеждениям.

Когда Юля приезжает к свекрови, то, стиснув зубы, едва выдерживает шумные посиделки с большим количеством водки, с непременным нестройным пением «Айсберга в океане» и засыпающим прямо за столом свекром. Периодически она выходит в коридор якобы поправить прическу, а на самом деле – чтобы постоять перед зеркалом, сжав кулаки, и трясущимися от раздражения губами бормотать: «Раз, два… Это скоро кончится… Три, четыре… Через час уже домой…»

Олег, кстати, никогда не пьет (он за рулем) и не поет. Он тоже терпит. Когда они едут домой, в машине царит тягостное молчание, иногда прерываемое язвительными замечаниями: «Твой папа, как обычно, на высоте: захрапел прямо с куском колбасы в руке». – «А ты опять ляпнула про Бертолуччи. Зачем? Что ожидала услышать в ответ? Ты специально это делаешь, чтобы потом меня пилить?» – «Ты стал похож на своего папу. Просто одно лицо…» Приехав домой, они всегда мирятся. Просто потому, что любят друг друга, – соврала я для своей посетительницы.

…Зоя смеялась. Кажется, успокоилась. Она опять закурила, закинула ногу на ногу и сказала:

– Это что! Вот у меня есть знакомая, Аня, так это финиш! Слушайте… Она филолог по образованию, хорошая девочка из приличной семьи. И вдруг… Выбросила диплом и порвала со своей профессорской родней, которая отказала от дома будущему зятю. Юра – выходец из деревни. Его родители приехали работать в Москву и в течение многих лет постепенно вывозили из своей глубинки теток и дядьев, племянников и племянниц, двоюродных и троюродных братьев и сестер. Таким образом, в спальном московском районе поселился целый клан Сидоровых. Юра среди своих многочисленных родственников считался элитой: он работал шофером такси. Там, кстати, он и познакомился с профессорской дочкой Аней.