Василий Лягоскин - Все цвета радуги. Книга первая «Ресторан „Панорама“»

Который, кстати, должен был наступить уже через полтора часа. Несмотря на половину одиннадцатого на часах, что бесшумно тикали над дверью. О чем Эллочка и сообщила:

– Так что понимаешь – Игорь Петрович мне ни в чем не отказывает. В разумных пределах, конечно. Тебя вот вчера на работу взял. Сегодня нас отпускает пораньше. И машину свою дает, чтобы мы не позже двенадцати были на месте.

Где именно я спросить не успел. Элла Сергеевна явно умела читать мои мысли. Ну, или заранее настроилась на одну волну со мной. Это я так шучу.

– Так что обедать мы будем в «Панораме».

Присвистывать некультурно вслух я не стал. Но впечатлился. Объясняю для непосвященных: «Панорама» – это один из самых, если не самый-самый крутой из ресторанов столицы Древней Руси. Города Владимира, если кто, опять-таки, не понял. Сам я там ни разу не был. Внутри. А снаружи, или по рассказам… нет, предпочитаю иметь собственное мнение. Обо всем. Вот как, например, о Эллочке. В руках-то я ее уже подержал…

– О, ё! – тормознул я себя неслышно, – не гони, Миша. Сказано же было: «В придачу». Хотя… ну, если Элла Сергеевна и эти мои мыслишки прочтет…

Мысли, кстати, были о круглых коленках, и о том, что мелькнуло выше. И Элла Сергеевна (настоящий монстр, однако!) не подвела:

– Мы там обычно часов до двух ночи зависаем. Кто-то и до утра остается. У тебя как настроение?

И женщина подмигнула так вызывающе, что я невольно сглотнул, и вспомнил почему-то, с точностью до копейки, что в кармане сейчас ждали своего часа ровно тысяча девятьсот рублей.

– Это на такси до дома. А еще…

– А еще, – бесцеремонно перебила мою мысль Эллочка, – тебе надо сбегать вон туда – за цветами.

Они кивнула на окно, за которым виднелось здание Центрального рынка. Там, в вестибюлях торговых павильонов, было сразу несколько цветочных магазинов.

– На такси может и не хватить, – сразу поскучнел я внутренне.

– Сильно не траться, – чуть подняла градус моего настроения Элла, – букетом за двадцать тысяч у нас никого не удивишь. Найди что-нибудь оригинальное. Вот как я.

Где она до этой минуты прятала увесистую коробку, обклеенную чем-то ярко-красным и бархатным, я так и не понял. Размером эта коробка была с книгу большого подарочного формата, и таила внутри себя набор из трех самых обычных ножей внушительного размера, как-то крепившихся к белой атласной внутренности упаковки. Необычным было то обстоятельство, что дарить ножи, да еще на свадьбу… по моему мнению, это было чересчур. По мнению Эллочки, кстати, тоже.

– Вот так и живем, – весело сообщила она, – мелкие гадости друг другу делаем, и радуемся.

Я машинально оглядел себя с ног до головы. Мои метр девяносто на «мелкую» не тянули даже в сидячем положении.

– Значит, будем изображать «гадость», – вздохнул я, поднимаясь.

Элла Сергеевна оказалась на ногах еще раньше. И дверь, ведущую из кабинета в коридор (других, к сожалению, тут не было) открыла, не дождавшись, когда это сделаю я. По коридору простучали ее каблучки; в направлении, прямо противоположному тому, где располагались туалеты. Очень, кстати, приличные и чистенькие. Полюбовавшись еще раз на вид сзади, я дождался, когда Эллочка остановится у дверей с табличкой «Приемная» и не оборачиваясь, постучит по часикам на запястье левой руки и скроется за тяжелым полотном какого-то ценного древесного массива. Вздохнул, и отправился в противоположном направлении. Почему-то после этой беседы опять захотелось туда.

Уже минут через десять я ходил между вазами, из которых торчали живые цветы самых разнообразных форм и расцветок.

– Условно живые, – поправил я себя, попытавшись уловить хотя бы микроскопическую частичку аромата от целого куста роз насыщенного бордового цвета, – они не умерли; просто не родились. Это не цветы. Это просто товар.

Нюх у меня был хороший. Но вот из этого букета, а роз в нем было не меньше сотни, ничего цветочного я так и не уловил. Запахи, конечно, были. Так могло пахнуть в магазине хозтоваров, в отделе бытовой химии. Или где-то в другом месте, тоже связанном с этой самой химией; одним из самых нелюбимых моих предметов. Хотя и усвоенных в академии на оценку «отлично». Не просто на отлично, а именно на оценку. А это две большие разницы, уж поверьте мне, вчерашнему студенту.

Локтем я прижимал к боку ту самую коробку, с ножами. Инструкцию насчет нее я получил краткую, но очень емкую:

– Упаковать, чтобы гармонировала с цветами, а открыть сразу было невозможно. Пусть помучается.