Константин Галуза - Четыре Сергея

Немного оправдывало его то, что другие, некоторые, соседи, (с которыми он как раз ссорился и они уже не приходили, а сразу вызывали милицию), любили громкую музыку в свои праздники. Золотой поселившись в новом месте, будучи в принципе доброжелательным человеком, терпел ночную музыкальную вакханалию соседей, меломаном не являясь …. Каково же было его удивление, когда они же первые, к нему и пришли, с таким не поддельным возмущением: у вас музыка!». «А у вас вчера её не было?» – удивился Виндергольд. Тот, пришедший, простодушно, лицо кирпичом, сообщил, что он работает по сменам, что вчера у них был праздник, а сегодня они хотят отдыхать. И он, сегодня отдыхающий, начальник смены Резубов. Виндергольд заметил, что это как-то не справедливо. Гости, сегодня, у него. И приглашать кого-либо к себе, подстраиваясь под рабочий график соседей, он не станет. Резубов сразу пошёл по не верному пути. Повысил голос, как начальник смены, принялся жестикулировать руками… Понеся потери, и не осознав, что они были не случайны, Резубов, видимо привыкший решать производственные задачи не морочась, делегируя их, или взвинчивая проблему, действительно усугубил ситуацию: пригласили со своей стороны троих неизвестных. Те, как начальник смены, считали себя, решающими людьми. Не застав Виндергольда дома, продемонстрировали находчивость и позвонили ему после, с угрозами личной встречи. (Тут видать Резубов, пробил соседа по адресу, и вызнал номер телефона.) Золотой выслушал гнусавого человека, и спросил: «А вы тут с какого боку? Сами где живёте? Ты конкретно? Что мне будет?» Внятных ответов, кроме утверждения, что «он попутал и ответит», не получил. Золотой начал догадываться: «Вы с Резубовым идиоты?» Ему забили стрелку через три часа. Виндергольд позвонил Роде и Корейцу, обрисовал ситуацию, попросил подъехать на всякий случай и каждому сказал примерно следующее: «Если можешь. Если нет – ничего, я сам. Тут ничего страшного не будет, я думаю. Какие-то не понятные дебилы, пугают. Но если что-то не так пойдёт, сосед Ревозуб следующие смены пропустит. Уж до него то я доползу. Просто я одной девушке проспорил бутылку французского конька, и жду её. Вдруг она приедет? А вдруг не одна? Так что, если можешь, приезжай. Я Серому тоже позвонил, Иса работает.» Предупредив, что он надеется, что «она приедет всё-таки одна», попросил любого из товарищей, для начала, подождать его на улице.

Когда Родя и Кореец подъехали, то увидели у подъезда Виндергольда перекрашенную 520 серую беху, блестевшую потёками перламутра, худощавого мужика в очках, вырезающего брызговики, за рулём, и трёх, неопределённых, (разномастных), челов на лавочке… Дождаться Виндергольда товарищам не получилось. Оглядев присутствующих, Родя только уточнил: «Вы что ль стрелки бьёте?», и, пока Кореец задавал пару вежливых вопросов по существу: «а вы кто, что вы спрашиваете», получил невразумительное и невежливое, просто рубанул первого, и переключился на второго. Те, не сразу, но признались, что Ревозуб им никто. Славик, самый здоровый из них, почему-то прятал вылетевшую наружу из футболки золотую цепочку, всё же проговорился, что работает у Ревозуба в смене, а это друзья. Ревозуб, как выяснилось, спросил насколько он честный человек, можно ли на него рассчитывать, если надо наказать отморозка, который плюёт на людей. Славик то же был воспитан по советским понятиям, а про другие он только слышал. Но одно то, что какой-то блатной упырь представляет угрозу для людей, его возмутило. Был у него долговязый, разводящий друг Аркадий, тот благосклонно согласился на акцию, и, не ниже ростом, простодушный сосед, в прошлом биатлонист Валера. Валерий осваивал «русский полевой бой» и «ножевое метание». (Нож для метания выпал у Валеры вовремя не удачной демонстрации «русского полевого боя»). Всё стало понятно Корейцу и Роде, они решили и забыть про них, и про Ревозуба, и, про «полевое метание»… Тут из подъезда вышел абсолютно пьяный Виндергольд, в белоснежном махровом халате и тапочках на босу ногу. Видно было что он только что умылся. Улыбался он стеклянно.

– Вот видите, – просто пояснил он поверженным, – не надо так разговаривать по телефону. И, издевательски, хрюкнул…

– По-хорошему, – заметил Родя Корейцу,– этого в халате тоже надо отмудохать. Ему стрелки назначают, он нас зовёт, я не жрал со смены, он говорит «тут непонятки!», – и в таком состоянии, пидор!

Всех восхитил не молодой, вроде бы спокойный, водитель в очках. Он бросил брызговики с ножницами на дорогу, выхватил из под сиденья топорик туриста, обежал машину, поправил очки, и, топорща усами, объявил: «поцарапаете машину – убью! Скальп сниму с любого!» При этом стоял решительно, видно было, что не побежит, и топором, над головой, пульсировал нервно.