Ильяс Сибгатулин - В ожидании неизбежности

Умерло пятеро при марш-броске, ещё Светлячка убили при первом обстреле нашего пункта сбора на перекрёстке Вест-Сайда с Эйкресс.

Теперь мы сидели в отделе игрушек супермаркета «Эндер-Хеш» и молились богу, что остались вживых, сумели преодолеть этот ад.

– Завтра выступаем. Был приказ – двигаться по правой обочине авеню Роуз и обеспечить безопасность местного населения! – гаркнул мне под ухо Мелон.

– Все слышали приказ? – ещё громче спросил у нас капрал Вернон.

– Сэр, так точно, сэр! – ответил ему братский хор голосов.

А потом все расположились на ночлег…

На карауле сидели я, Питер и Вернон…

Через два ряда стеллажей от нас у разбитых витрин, кое-как заставленных всяким хламом, несли караул Рассел, Мясорубка и Стальной Джон из Первого взвода.

– Нас осталось двадцать два человека… Второй взвод редеет.

В полутьме я еле мог разглядеть лица, но зато нутром чувствовал, о чём говорит Вернон.

– Куда нас теперь отправят, капрал? – спросил у него Питер.

– Я не знаю, Пит. Сам бы с превеликим удовольствием смотался бы из этого проклятого города. Дома – семья: Джейн, малыш Колин. А я тут.

Джек Вернон тяжело вздохнул и продолжил.

– Завтра с утра Третий взвод отправится на разведку, а следом двинемся мы.

Мне нестерпимо захотелось в сортир.

– Капрал, я схожу отлить.

– Хорошо, Бен – пять минут. А мы с твоим братом ещё потолкуем.

Я встал и на корточках двинулся в сторону двери с изображением перевёрнутого треугольника и круга на нём. Пит подсел ближе к Вернону, и они стали о чём-то беседовать. Глаза не сводили с тёмных силуэтов ссутулившихся после бомбёжек домов, что вырастали из земли напротив супермаркета.

Я сходил в сортир и возвращался обратно, когда решил остановиться у одного стеллажа с разными игрушками. Меня привлёк отряд пластмассовых и пластилиновых солдатиков в современном военном камуфляже и при полном обмундировании, лежавший в углу пустой полки.

Забытый и никому не нужный набор игрушек.

Солдаты в отряде были упакованы аккуратно и сложены в полиэтиленовый фирменный пакет. Я взял его и под светом фонаря стал подробно разглядывать фигурки.

– Подумать только, – прозвучал шепот у меня за спиной, – Я точно таких же пару лет назад подарил своим племяшам на их день рождения.

Я обернулся.

Это был капитан Уайлд. Сейчас он не был так суров, и голос его, обычно стальной и натянутый, казалось, смягчился от воспламенившихся ярким огнём воспоминаний.

– Разрешите вопрос, сэр, – так же тихо спросил я, наблюдая, как он разглядывает пакет с солдатиками.

– Спрашивай рядовой.

– Сэр…

– Что?.. Да не смущайся, спрашивай!

– Вам эти фигурки не напоминают нашу роту? Я просто подумал, что мы сейчас, как эти солдаты – тоже из пластмассы и пластилина. Нас лепят, придают нужную форму. Поиграют с нами, а после выкинут.

Уайлд взглянул на меня, отсвет фонаря упал на гладко выбритое лицо с морщинами, ярко высветил светлые глаза, но капитан не зажмурился.

– Послушай меня, сынок. Если тебе есть кого защищать на этой поганой планете, если ты готов жизнью своей пожертвовать, лишь бы те, твои любимые, остались живы и не погибли, изнасилованные и измученные, от рук мородёров-повстанцев, тогда какая разница, что из тебя лепят.

Он недобро сжал пластилиновую армию в своём кулаке.

– Да пусть хоть засылают в ад! Сражайся до тех пор, пока помнишь, за кого умираешь.

– Сэр, но ведь сейчас я мог быть рядом с семьёй. Мой брат Питер – ему всего девятнадцать, а он уже умеет убивать людей. Как он после этого будет жить?

– Тише, не повышай голоса, Крис, – капитан положил мне руку на плечо, – Нам надо лишь продержаться, оставаясь самими собой. Помни, сынок, сколько крови бы на твоих руках не было, они останутся руками, в лапы не превратятся, а значит, человеком ты будешь до тех пор, пока сам не будешь думать, что у тебя лапы вместо рук.

Я взглянул на Пита, разговаривавшего с капралом Верноном в нескольких метрах от нас, потом посмотрел на кровавые пятна на стене магазина, потом снова на капитана Уайлда.

– Сэр, как же вы можете такое говорить? Мы же людей убиваем! А вы считаете, что после этого мы всё равно собой остаёмся. При всём уважении, сэр, вы не рехнулись?

Это заставило усмехнуться Уайлда, и я первый раз увидел, как он улыбнулся.

– Нет, Бенджамин, я не рехнулся. Хотя, может и стоило бы. Всю жизнь я воюю, стреляю, убиваю. Но вот наступит мой очередной отпуск, и я поеду в округ Кориндж, к своим племяшам.