Николай Дуюнов - Смерш – военная контрразведка. Солдаты России. Летопись защитников Отечества из рода Дуюновых

Все разъяснилось через день. Нас приехали проверить на благонадежность, побеседовать с каждым, прибыл и особист Олег Борисов, вот он мне и объяснил причину столь большого количества проверяющих: нас будут готовить в спецкомандировку в одну из стран. Куда, не сказал, это пока тайна.

Нас вызывали на беседы по очереди к разным должностным лицам из 11-й армии ПВО, управления ракетных войск дивизии, политического отдела дивизии. Я встретился здесь со своим куратором политотдела, который прояснял для себя морально-политическое «нутро» старшего лейтенанта Дуюнова, не захотевшего быть замполитом: можно ли его направить в спецкомандировку и не выкинет ли он чего-нибудь, находясь вдали от их бдительного ока.

Я отправляюсь в спецкомандировку во Вьетнам

Короче, вся эта карусель продолжалась долгие три дня, пока все не собрались в Ленинской комнате дивизиона и не вынесли решение по каждому из направляемых в спецкомандировку военнослужащих.

Решение было принято комиссией во главе с начальником отдела кадров 11-й армии ПВО – едут все. Принято решение было так потому, что разделить расчеты было невозможно, они сработались, знают, как подстраховать друг друга, взаимозаменяемость полная, и разрывать их нет смысла. Знали бы они наперед, как правильно поступили, действительность подтвердила, что это было единственно верное решение, и в жизни оно сыграло свою роль, когда пришлось под обстрелами малым количеством решать задачи спасения дивизиона.

Нам всем было интересно знать, а куда нас, собственно, планируют направить – на Кубу, в Никарагуа, Сомали, Эфиопию? Это были те страны, которые покупали наши комплексы и где нужны были наши специалисты.

Действительность оказалась суровее. Нас планировалось использовать во Вьетнаме, где который год подряд шла война и где американцы чувствовали себя как дома – неуязвимыми. Я вспомнил рассказы командира нашей дивизии генерала Пулова, когда он делился опытом войны в Корее, где ему пришлось встретиться с американскими асами. Они храбрые, когда их много, и они страсть как боятся быть сбитыми, попасть в плен, они воюют за деньги и здесь очень боятся встречи с равными по силам и мастерству летчиками, зенитчиками. Поэтому наши и били их десятками.

Во Вьетнаме также были наши ракетчики, но в силу того, что мы не участвуем в этой войне и не афишировалась военная помощь, мы читали в секретных журналах «Вестник ПВО» скупые очерки о работе наших специалистов, где в основном описывались приемы применения зенитно-ракетных комплексов С-75 для борьбы с авиацией США и в которых ни слова не говорилось о наших потерях, проблемах, в основном только о победах.

Скоро ли, долго ли решался вопрос, но в декабре 1969 года нас собрали в дорогу. Техника оставалась на месте, уже шло заполнение дивизиона другими солдатами и офицерами округа, а нас посадили на поезд – и старым маршрутом в Южно-Сахалинск, потом во Владивосток самолетом и на Вторую речку, в порт.

Там нас «обшманали», грубо говоря, изъяли все, что напоминает о Родине, переодели в серые, как на заказ сшитые костюмы, изъяли все документы, которые говорили, что мы военнослужащие, и в один из вечеров привезли в порт на сухогруз, на палубе которого стояли сеялки, веялки, трактора и комбайны, и погрузили в трюмы, оборудованные кое-как для жилья: раскладушки, одеяла, стояли умывальники, туалеты и прочее. Дали последний инструктаж – не выходить на палубу ни в коем случае, особенно днем, не паниковать, если нас будут атаковать самолеты: мы идем с мирным грузом, а то, что внутри находится боевой дивизион техники, знать никому не следует. И вот мы, специалисты сельского хозяйства, пошли в неизведанный Вьетнам оказывать помощь в производстве сельхозпродукции.

Все было как во сне, особенно в первые дни, пока мы шли в наших водах, потом в нейтральных, уже за пределами СССР. Прошли Японию, Корею, вышли в океан и стали медленно приближаться к водам Вьетнама. Мы сидели как мышки в трюме, дышали в блистеры, которые можно было открывать, и только по ночам нам, офицерам, разрешалось выползти на палубу, спрятаться в спасательных шлюпках и немного поспать на свежем воздухе. А каково было бойцам внизу, около провонявших гальюнов, где и спали, и ели. В общем, полундра, как говаривали бывалые матросы, которые смотрели на нас как на какое-то недоразумение, с которым им приходится почему-то вместе идти к черту на рога. Ребята бывалые, помогали при укачивании, давали пить какую-то гадость, от которой, правда, потом становилось легче, следили, чтобы мы не высовывались на палубу, и когда мы стали в нейтральных водах, вот тут-то мы их зауважали.