Елена Бодрова - Сердце в клетку. Комедия в 27 главах

– А Лиза тоже любит кого-то! – воскликнула Аня с восторгом в голосе. Макушка Лизы дернулась, но она не подняла лица от парты, все водила и водила ручкой по листу. Аня, немного поглядев на лизину макушку, повернулась к своему розовому сердцу. Нина Степановна видела, что девочка раздумывает, какое бы имя написать, – значит, ей пока никто не нравится. Нина Степановна похлопала ее по плечу, девочка улыбнулась и вписала имя «Леша». В их классе не было Леши.

Нина Степановна склонилась над своим листочком – с фиолетовым сердцем – вздохнула и написала: «Коля». А можно было «Николай», подумала она и схватилась за стерашку. «Николай» солиднее смотрится. Она стерла «Колю», исправила.

– Нина Степановна! – строго сказала женщина, заглянувшая в класс. – Вы опять здесь. А ведро в коридоре стоит. Почему вы здесь?

– А меня… а Анна Сергеевна… – замялась Нина Степановна. Она смотрела на завуча Инну Алексеевну затравлено, побаивалась ее. Влажными пальцами мяла под партой свой листик с сердцем.

– Идите, пол домывайте, – отрезала та.

– Да я на минуточку. Анна Сергеевна просто вышла ненадолго. Меня попросила.

Дети притихли и растеряно глядели на завуча. Они тоже ее побаивались.

– "На минуточку", – проворчала та. – Идите. Я верну Анну Сергеевну, – как-то мстительно заявила завуч и скрылась.

Нина Степановна развела руками: мол, работа. Дети приуныли.

– А давайте, – сказала Катенька, но по лицу было видно, что она еще не додумала свою мысль до конца. Нина Степановна внимательно смотрела на нее, дожидаясь. – А давайте, мы свернем наши листочки и Нина Степановна раздаст тем мальчиками, чьи имена написаны! – закончила Катенька.

Мальчики сделали невозмутимый вид, хотя глаза их заблестели.

– А я видел, какой у тебя листочек, – сказал Антон, но Катенька и бровью не повела. «Это значит, что на ее листочке написано не Антон», – догадалась Нина Степановна. Ей нужно было бы ринуться в коридор, к ведру. «Но листочки с сердечками гораздо интереснее!» – подумала женщина и собрала их у девочек.

Она перемешала листочки, стала разворачивать и отдавать тем мальчикам, чьи имена написаны. Три штуки достались Диме, он с деланным равнодушием сложил их рядом со своей нарисованной синей машиной. «А потом, когда никого не будет рядом, примется рассматривать, гадать, кто написал, – решила Нина Степановна. – И будет надеяться, что один от Светы. А я знаю, что один и вправду от Светы, – мысленно похихикала женщина. – У нее было оранжевое сердечко, вон оно, лежит у него с самого верху».

Большинству мальчиков досталось по одному листку, Антону два, а Ване и Пете ни одного.

«Ну вот, – подумала женщина. – Если бы я знала, что буду раздавать, нарисовала бы Ване и Пете и незаметно подмешала бы».

– Нина Степановна! Вы еще тут? – на этот раз завуч выглядела еще более сердитой. Мимо нее в класс с виноватым видом протиснулась Анна Сергеевна.

– Нельзя же было оставлять детей одних, – развела руками уборщица. – Уже иду к ведру.

Она подмигнула Катеньке, махнула рукой всем детям, улыбнулась Ане и Пете, которые сидели за одной партой.

– До свидания, Нина Степановна! – воскликнули дети хором.

Прозвенел звонок на урок и женщина принялась мыть опустевший после перемены коридор.

Нина Степановна с громадным пакетом возвращалась домой. Накупила продуктов. Сегодня зайдет соседка (она же – подруга) Люба. Поболтать и торт поесть в честь дня рождения.

Проверила почтовый ящик: только цветастый рекламный буклет из магазина напротив. Посмотрела на другой почтовый ящик с цифрой двенадцать. Нащупала в кармане лист в клеточку с сердечком по имени Николай.

«Была – не была! – мысленно воскликнула Нина Степановна. – Что я, хуже что ли?» – и засунула мятый листок в щель ящика. Внизу хлопнула тяжелая подъездная дверь, Нина Степановна испугалась, что это кое-кто определенный, подхватилась и заспешила на свой этаж, в квартиру с номером восемнадцать на двери.

– Надька! – крикнула женщина разувшись, и ей ответила привычная тишина. Опять где-нибудь шатается. Переходный возраст – пятнадцать лет, уроки побоку, всё побоку. – Надька! – крикнула еще раз, навскидку. Только холодильник мерно гудит.

Нина Степановна прошла на кухню, выложила продукты на стол. Торт купила – «Наполеон», самый любимый с детства. Вот придет Люба, поболтают, посидят, телик посмотрят. Тут же зазвонили в дверь. Нина Степановна открыла.