Артем Овечкин - Время худеть

Женщина подалась вперед, нашла в зеркале заднего вида глаза водителя и одарила его взглядом . О, этот взгляд! В нем яд, желчь и выпаренное отвращение смешались в равных долях. Сережу аж передернуло.

Женщина заметила это и только тогда откинулась обратно на сиденье. Внезапно она сделалась сладкой-пресладкой, прямо-таки паточной. Не иначе кобра превратилась в зефирную косичку.

– Ну и как вы, Артур Анатольевич, долетели? – мурлыкнула она человеку, который сидел рядом с ней.

– Нормально, – добродушно ответил Артур, мужчина средних лет в сером костюме-тройке. – Все как всегда. Запомнилась разве что таксистка на рено рядом с аэропортом. Знаете, она так настойчиво предлагала сесть к ней в машину. На секунду мне даже показалось, будто бы она мне угрожает.

– Это тебе не показалось, – отозвался Сережа. – У нас понятие «агрессивный маркетинг» иногда трактуют слишком буквально.

– Сережа! – снова крикнула женщина. И раз уж настало время знакомиться, звали ее Мила Ильинична Фокина.

Неопределенного возраста, – ей с равным успехом могло быть как тридцать, так и пятьдесят, – Мила Ильинична была хороша собою.

Брюнетка. Подтянутая, ухоженная и очень дорогая от самой макушки вплоть до нежных, розовых, отшелушенных пят.

Маникюр, прическа, уместный макияж, одежда без единой складочки или пылинки, – все вместе это создавало иллюзию того, что Мила каким-то чудесным образом прошла через цифровую ретушь во плоти. Ее немолодые годы выдавала разве что кожа. Дубленая от постоянного загара и будто бы на полразмера больше нужного.

Она всегда одевалась ярко и взяла себе за правило носить декольте, – так люди вокруг становились участливее. А еще на щиколотке, вроде официального приглашения попялиться на ноги, висел серебряный браслетик.

Это что касается внешности.

Если же говорить о чем-то высоком, неуловимом и метафизическом, то и такое за Милой водилось. Было в ней что-то . Какая-то чертовщинка. Изюминка. Фишечка. Нечто такое, за что хотелось ее не по-отечески выпороть.

– Сережа, заткнись и веди молча! – приказала Мила.

– Веду молча, – согласился водитель.

– Вот и веди!

– Вот и веду.

И повел.

– А где я буду жить? – спросил Артур.

– О, Артур Анатольевич, вам понравится. На этот раз я лично нашла для вас небольшую частную гостиницу. Район тихий, спокойный. Элитный . А в десяти минутах ходьбы парк.

– Парк? А зачем мне парк?

– Ну как зачем? Гулять будете.

– Гулять, – Артур улыбнулся. – Видимо, впору мне переезжать к вам на постоянное место жительства.

И впрямь, вот уже несколько лет Артур Анатольевич Новиков жил на два города. Дважды в месяц он прилетал из Питера в Оренбург, гостил здесь неделю и улетал обратно. Так уж вышло, что он трудился ведущим специалистом института практической психологии «Счастье Есть» и проводил курс похудения для местных толстячков.

Не самая плохая работа. Особенно если учесть, что курс действительно работал.

Большинство подобных ему состояли из воды, призыва поверить в себя, воды, брызг необоснованного оптимизма, воды, предложения купить какую-нибудь пищевую добавку, воды, воды и еще что, пожалуй, воды.

Нет. Этот курс создали настоящие психологи. Скептики, которые эти ваши богатые внутренние миры видели чертежной схемой с пайками, контактами и тумблерами.

Стало быть, Артур никого не обманывал и при этом зарабатывал достойные деньги. На минуточку, в России . Тут читатель верно ожидает внедрение элемента фантастики – орков с гоблинами; школ магии; супергероев; пришельцев; или же милое сердцу допущение о том, что правительство не так активно поднимает страну с колен, – но этого не будет. Отсюда смекаем, как же крупно повезло Артуру с работой.

Отроду ему было тридцать три года. В дорогих очках, завсегда гладко выбритый, с аккуратными и правильными чертами лица, Новиков выглядел человеком вне времени. Ни одежда, ни манеры, ни язык – ничто не выдавало в нем современника. Он бы с легкостью мог раствориться в толпе тридцатых, пятидесятых или восьмидесятых годов и везде сойти за своего.

Характер он имел мягкий, спокойный, и обладал прямо-таки перманентной вежливостью. Но не от малодушия, – вовсе нет! – а скорее, как привычку. Так же учителя младших классов привыкают говорить громче необходимого. Так же строители привыкают объясняться матом, а та славная женщина, что оглашает расписание поездов, берет за привычку колоть под язык новокаин.