Виктор Васецкий - Рассказ о «Пурге» – выездном измерительном пункте

Служившие в этой части солдаты срочной службы только по ночам несли караул по охране этой площадки.

На рабочие места по подготовке ГВМ они не допускались. Система Спектр, на которую я попал служить, предназначалась для проверки правильности сборки телеметрической аппаратуры в таких габаритно-весовых макетах бoмб и телеметрической аппаратуры во всей головной части экспериментальной ракеты. Она представляла собой несколько не особо отличавшихся эргономичностью аппаратных стоек с расположенными на них примерно двумя сотнями кнопок управления, четыре графопостроителя в еще двух аппаратных стойках, а также необходимые для работы всей системы устройства записи и воспроизведения данных с магнитной ленты. Все это было оснащено своими кнопочными системами управления, а также контроля при помощи установленных в стойках осциллографов.

При этом любая неправильно нажатая кнопка системы управления этой аппаратурой в процессе испытаний и проверки ГВМ могла свести на нет всю работу сборочной бригады за целый день, а то и за несколько дней. В частности, с этой аппаратурой справлялся только один человек – мой новый начальник. Но и ему иногда на помощь приходили офицеры управления. Тут надо пояснить, что организационно космодром Байконур состоял из испытательных управлений и подчиненных им войсковых частей. Офицеры управлений, как правило, занимались наукой, вопросами идеологии и теории применения ракетной техники. Офицеры и весь личный состав войсковых частей занимались технологией. Только хорошо освоившие технологию и постигшие азы теории офицеры частей переводились для дальнейшего прохождения службы в управления. Мой первый начальник на космодроме к моменту моего прихода в часть для дальнейшего прохождения службы как раз полностью освоил технологию эксплуатации и применения закрепленной за ним техники, изучил теорию по ее использованию при проведении многочисленных различных видов испытаний ракетной техники и приготовился перевестись для дальнейшего прохождения службы во 2 управление Космодрома, которому эта часть была подчинена, и это должно было случиться вот-вот. Я должен был в ближайшей перспективе стать ему в этой части заменой. В общем, служба на этой площадке была раем. Тяжёлые условия климата на Байконуре полностью компенсировались интересной работой и перспективой продвижения по службе. Однако рай не может быть вечным. И даже долговременным.

В середине ноября меня и ещё двоих офицеров нашей части, Юру Чернова и Володю Карпова, только что закончивших военное училище и вместе со мной попавших служить в эту часть, вызвал к себе начальник 2-го управления, в которое она входила, иными словами, наш прямой начальник. Офицеры постарше сразу сказали: будут предлагать куда-то перевестись, не соглашайтесь. Вы назначены сюда приказом Министра Обороны и в течение года должны осваивать свои воинские специальности, поэтому вас не должны никуда переводить, если, конечно, сами не согласитесь. Когда мы прибыли к начальнику управления, тот посмотрел на нас, похвалил за успешное начало освоения наших новых военных специальностей, после чего сказал, что сформирована новая часть – Выездной измерительный пункт, и есть мнение перевести нас туда служить. Мы дружно сказали нет. Тогда начальник управления полковник Ковальчук предложил нам доехать вместе с ним до города на его машине. Мы сдуру вышли и сели в «Волгу», наверное, по своему недоумию подумав, что это такси. Да нет, это была персональная машина начальника управления. Машина поехала в сторону города, но на полпути свернула на одном из перекрестков и заехала на неизвестную нам площадку. Подъехала к полуразваленному зданию, остановилась. Начальник управления вышел из машины. Мы тоже вышли. Он предложил нам вместе с ним войти в это здание. Мы вошли, и тут он сказал: «Посмотрите, вам должно понравиться». Мы даже пикнуть не успели. Он вышел и снова сел в машину, «Волга» уехала. Внутри первого этажа этого здания были выбиты все окна. В одной из комнат горел костер. Возле костра стояли два солдата и здоровенный капитан среднеазиатской внешности. Капитану на вид было лет 35, он посмотрел на нас и сказал: «Ну и дураки же вы, что согласились. Понятно я, мне майора получать надо, а вам-то для чего?» Но «Волга» все-таки уже уехала. Я сразу понял позицию и интерес начальника управления. В случае успешного формирования в подчиненном ему соединении новой войсковой части – пусть даже в ранге отдельного батальона, но способного полноценно решать новые для подчиненного ему управления задачи – он вполне мог получить воинское звание генерал-майора. Задачу он успешно решит и генералом все-таки станет. Через пару лет пойдет на повышение и будет командиром всех частей РВСН Космодрома, а это два управления на Полигоне – второе и восьмое. Должность генеральская. Сам космодром в то время уже находился в подчинении главного управления космических средств – ГУКОС. Но два управления так и остались принадлежать Ракетным Войскам Стратегического Назначения. В город мы вернулись вместе со своим новым знакомым капитаном уже поздно вечером, поездом.