Елена Хуторная - Без края

– Серж, ну почему она не идет по пути мудрости? Почему не пытается приспособиться как-то, найти смысл, который помог бы выйти из этой ситуации, закончить эту жизнь и в конечном случае использовать ее себе во благо?

– Ты не забывай, что сейчас она человек, и ее сильно подкосил твой уход.

– Уже пятнадцать лет прошло!

– Почему же ты до сих пор ждешь ее? Тоже давно могла бы найти себе другое занятие.

Точное замечание, Вэя не могла не признать это.

– Так что же делать?

– Сейчас очень важно не дать ей провалиться, – сказал Серж. – Может, и хорошо, что мы вышли из круга, и ты сможешь этим заняться. У нее сил хотя и много, но сама знаешь, в подобные эмоции можно и не такое море слить, а там недалеко и до растворения.

Душа Вэи словно сжалась при этих словах, и Серж почувствовал ее страх.

– Ты не бояться должна, а помочь ей. Только не как в прошлый раз, когда ты больше навредила ей, чем помогла, а по-настоящему. Унять свои страхи, тоску, задвинуть подальше все эмоции, собраться и сделать все как надо. Да, она человек, она не видит и не слышит тебя, но это не должно повергать тебя в отчаяние. Души всегда умели приходить к своим близким так, чтобы те могли чувствовать их, и тебе просто пришла пора научиться этому.

Следуя словам Сержа, Вэя постаралась успокоиться и правильно настроиться – на доверие к жизни, все будет как надо.

– Вот и молодец, – сказал он, уловив перемены в ее настроении.

Вэя заметила, что его тон чуть смягчился, и от него повеяло сочувствием, теплом и…

– Ты завидуешь? – с удивлением спросила она.

Легкое веселое замешательство.

– Ну а как не завидовать, балда ты такая? – рассмеялся он. – Вы такие уникумы, словно прилипли друг к другу!

– Но ты же всегда говоришь, что тебе не надо всего этого, что Асланы вполне достаточно для счастья.

– Мало ли что я говорю! Хотя иногда я и правда так думаю. Но в другое время невольно приходит мысль, что, может, это мы ошибаемся, а не вы? Ведь видел я тандемы, возьми хоть наших близнецов Влаза и Кёльне, но вы с Шаей не просто совпадаете и дополняете друг друга – вы же порождаете что-то такое, к чему нельзя остаться равнодушным. Мы привыкли тут думать, что высшее благо – это освобождение от земных привязанностей, желаний, стремлений, но вот я, честно говоря, глядя на вас, начинаю сильно сомневаться в правильности этих убеждений. Может, самое лучшее это не избавиться от всего, а найти что-то такое, благодаря чему ты становишься больше. Вот вы двое вместе и являетесь чем-то большим, думаю, никто, кто находится в трезвом уме, не станет отрицать этого.

Вэя почувствовала, как близнецы соглашаются с ним. А вот Флайя придерживалась мнения, что никто ей не нужен, кроме ее ребенка.

– Более того, – продолжал Серж, – вы и нас в это вовлекаете. Во-первых, заставляете сомневаться, искать что-то, что можно было бы и не искать. А во-вторых, думаешь, сидели бы мы в этой развалюхе, если бы не вы? Выбрали бы какой-нибудь уютный таежный ручей, до которого никогда не доходил человек – свежий воздух, природа, чистота, красота. А вместо этого таимся в городских развалинах.

– Серж, не говори как человек, – отмахнулась Вэя, – тебе же все равно где находиться – в тайге или здесь, заброшенном, полуразвалившемся долгострое. Тем более что в тайге мы точно никому не послужили бы.

Это была правда, для них полуразрушенное здание означало совсем не то, что для людей. Души воспринимают мир иначе, не как люди, они не чувствуют запахов, при обычном восприятии не видят то, что видят люди – они воспринимают окружающую обстановку через ощущения, энергетику, вибрации. А с этой точки зрения недостроенное здание в одном из районов большого города, заваленное битым от бутылок стеклом и бычками сигарет, может ничем не отличаться от высушенных солнцем развалин древнего храма где-то в Греции – тот же мудрый покой, внутренняя тишина, неторопливо утекающее время, словно песок в песочных часах.

Потому души и создают круги в таких местах и потому эти места всегда притягивают людей, особенно молодых, тех, у кого каналы еще не забиты заботами о материальном, и тех, кто мечется, ищет что-то, приглядывается, прислушивается. Для них эти места, как и все остальные, где обитают поднебесные души – родники, ручьи, горы, лесные опушки, большие старые деревья, места старинных построек, места силы и, конечно, храмы и церкви, хотя с ними отдельная история – всегда словно светятся, манят чем-то неосознаваемым, но вполне ощутимым.