Светлана Комракова - Полярный – Москва

В деревню мы ездили каждое лето. Дорога была долгой. Сначала мама заранее брала билеты в железнодорожной кассе. Затем папа просил шофёра ГАЗика («козла») довести нас до порта, который находился в местечке под названием Кислая Губа. Оттуда на рейсовом катере мы добирались до Североморска. Затем автобусом до Мурманска, и в Мурманске уже погружались на поезд, который вёз нас в Москву 36 часов.

В Москве нам предстояла пересадка. Обычно мы задерживались в столице на день-другой у бабы Марфуши, которая приходилась нам дальней родственницей. У неё оставляли вещи, а сами ездили по магазинам. Конечно, это были ГУМ, ЦУМ, «Детский Мир». Мама нервничала, мы стояли в очереди, но обычно покупали всё, что было нужно: школьную форму, обувь, пальто или ещё что-то. Не забывали и о продуктах. В большом количестве закупали сушки, баранки и сухари, которые потом в деревне съедали.

Закупив всё, обычно ближе к вечеру ехали на Казанский вокзал, компостировали (ужасно непонятное было слово) билеты, садились на поезд Москва – Челябинск или Москва – Рузаевка и ехали до станции Шилово. Мама обычно ночью не спала, боясь проехать свою станцию. На станции поезд стоял 2 минуты, поэтому к выходу мы готовились заранее, а когда поезд останавливался – мы быстро сбрасывали наши многочисленные вещи, выходили сами. За всё путешествие вещи – «места» – неоднократно взрослыми пересчитывались во избежание потери.

В Полярном жила и единственная мамина сестра Раиса. У неё был сын Юра, и путешествовали мы таким образом большой компанией: Раиса, Юра, мама, мой младший брат Серёжа и я. Мамы всегда говорили, что дорога для них – мучение. А мне нравилось, но напряжение взрослых передавалось и нам.

Итак, Шилово. Обычно поезд приходил сюда рано, и приходилось ждать первого автобуса на вокзале. Автобус отправлялся около 7 утра, брали его всегда штурмом, и через час, подпрыгивая на плохой дороге, мы добирались до деревни Сельцо-Сергиевка.

Если мы приезжали без папы, то останавливались у маминой мамы, бабушки Оли. Своё появление в деревне в раннем возрасте помню как праздник. Я нарядная, даже с воздушными шариками, вокруг меня мои деревенские подружки и просто дети, пришедшие посмотреть на городского ребёнка. Потом с возрастом любопытных поубавилось, а других городских детей, приезжающих на лето, прибавилось, и встречали меня лишь две подруги: Таня Шитова и Лена Комракова, моя двоюродная сестра со стороны отца.

У маминых родителей было 5 детей. Моя мама, тётя Рая, дядя Коля, дядя Лёша и дядя Вася. С бабушкой в деревне не жил никто. Поэтому, когда мы приезжали, бабушка принимала нас у себя. Была она женщиной строгой, властной, говорила громко. В детстве она казалась мне большой, полной. С утра бабушка топила печь. Иногда баловала нас блинами, которые пекла в печи. Блины были толстые, румяные и вкусные. Со сметаной, мёдом или сливками. Окна бабушкиного дома – на восток. Утром просыпаешься, яркое солнце светит в окна, пахнет только что испечёнными блинами. Это было прекрасно.

Леса возле деревни земляничные и грибные. Мама с тётей Раей иногда рано уходили в лес, я оставалась с бабушкой и ждала их возвращения, стоя на окне в полный рост: стало быть, такой у меня был рост в то время, а в деревенских домах окна небольшие, примерно 1 метр в высоту.

Вечера в деревне были довольно унылыми. Все рано ложились спать. И когда я спала в бабушкином доме, тёмные окна, которые были вокруг меня, своим видом внушали мне страх.

У бабушки были всегда собака и кошка. Для меня бабушка оставляла и одного котёночка. Котёнок и кошка были обычно солнечной бело-рыжей окраски. А во дворе у бабушки было много разной скотины: корова, свиньи, овцы, куры. Бабушка для них готовила еду, а дедушка кормил, ходил за травой, бабушка же давала ему указания.

Помню себя и бабушку в церкви. Очень много народу, душно, горят свечи. Большой, очень красиво одетый батюшка даёт мне с ложечки что-то вкусное. Вспоминание довольно размытое. Теперь понимаю, что бабушка водила меня причащаться. А дорога была неблизкая: два километра до соседнего большого села Инякино, да там ещё до церкви. А церковь очень большая. О её размерах можно судить по тому, что в разгар социализма в здании церкви был гараж для тракторов.

Дом у бабушки рубленый, построен в 1935 году. А комнат в нём две. Первая – в ней печка, стол: здесь едят. Вторая – горница. В красном углу портрет Ленина. Когда-то дедушка снял оттуда иконы, несмотря на протесты бабушки, и повесил этот портрет. Диван, стол, за перегородкой с занавесками бабушкина и дедушкина кровати.