Мария Кастро - Однажды в Бразилии

– Будь внимательна к тому, что говоришь, дорогая, а то не так поймут. Ты только что попросила дерьмовую воду, причем на весь пляж! – и Карла бесхитростно расхохоталась.

– А я-то наивно верила, что у бразильских кокосов поистине божественный вкус…

– Да, если произносишь «côco» с ударением на первый слог. А если сделать на второй, то получается «дерь-мо», – состроив рожицу, Карла показала мне язык.

– О, нет, нет! – я почувствовала, как румянец заливает мои щеки, – Вот что значит отсутствие практики. Тут и Коко Шанель лучше не упоминать, да уж! Колись, о чем еще я должна знать, прежде чем снова опозорюсь?

– Например, «хлеб». Произноси его как можно сильнее в нос: «pão». А то получится нечто похожее на… в общем, похожее на хлеб только по форме, то есть «pau»! – у Карлы от смеха даже слезы выступили на глазах.

– Спасибо, дорогая, буду иметь в виду и постараюсь не попросить член в местных булочных. В крайнем случае, скажу, что это для моей подружки Карлы, – я так хохотала, что почти сводило челюсть.

– Только попробуй, зараза такая! А вот и наши кокосики!

Какое-то время мы молчали, растянувшись на лежаках и смакуя ледяную сладкую мякоть натурального баунти. Я никогда раньше не держала в руках такого кокоса! Огромный, скользкий, ярко-зеленого цвета, с полосатой соломинкой посередине – он почему-то казался мне неестественным, даже пластмассовым. Этот райский плод, оказывается, отлично утоляет жажду. Под подол моего сарафана забился песок и, кажется, успел добраться до исподнего, но ничего на свете не испортило бы сейчас моего благодушного настроя.

– Марианна, дорогуша, завтра у моих друзей Феррейра намечается вечеринка, место просто шикарное! Я хочу познакомить тебя со своими друзьями, особенно с Кларисси. И кто знает, может, именно там ты и встретишь свою судьбу, ммм? Твое сердце ведь всё еще свободно?

– На данный момент полностью, – я устало зевнула.

Признаться честно, мне вовсе не хотелось забивать голову мыслями о возможных романах. Здесь, рядом с океаном, я словно отключилась от повседневных забот и не заметила, как задремала, сморенная палящим солнцем и океанским бризом.

* * *

Домой мы возвращались на такси уже около семи вечера. Добрую часть дороги водитель со странным именем Данкесон пытался угадать, откуда я приехала, и в конце разговора пришел к выводу, что, должно быть, его экзотичная пассажирка родом из… Хухуя.

– Что, простите? Из Хухуя? – я едва не поперхнулась минералкой.

– Ну, знаешь ли, дорогая, мне показалось, что ты так похожа на Габи, это дочка моего другана, она живет в Хухуе – это на севере Аргентины, вроде как провинция. Или это на юге? Хрен его разберешь! Те же зеленые глаза, да еще и этот твой испанский акцент. А что я такого смешного сказал-то? – Данкесон растерянно наблюдал за моей неудержимо расплывающейся улыбкой.

– Да нет, уважаемый, увы, я не из Хухуя. Я из России, знаете ли.

– Вот оно что, русская! Знаю, что там всегда холодно. А еще у вас же коммунизм до сих пор?..

– Да, – перебила его Карла, – У них там еще и диктатура! – переглянувшись, мы прыснули от смеха.

В доме семьи Мартинш нас ожидал большой сюрприз: в честь моего приезда тетушка Сидерия с Сэлмой устроили настоящий пир! Стол, покрытый белоснежной вязаной скатертью, буквально ломился от всевозможных яств. Главным украшением стола, безусловно, стала пухлая жареная индейка – традиционное праздничное и любимое бразильцами блюдо. Птицу украшали ярко-красные ягоды кисло-сладкой питанги, а на гарнир к ней полагалась огромная порция риса с изюмом. Кстати, я выяснила, что без риса бразильцы своей жизни не представляют вообще! В таком же почете была и фасоль, называемая здесь фейжао, без нее ужин тоже не обошелся. На столе возвышалась дымящаяся кастрюля с сочной фейжоадой – кушаньем из фасоли, сосисок и мяса. На выбор предлагалась и светло-бежевая фасоль, которую бразильцы ласково прозвали «мулатиньей», а в блестящей глиняной салатнице пестрил местный аналог оливье – салпикао. Это сочные кусочки филейной грудки, перемешанные с кукурузой, сухофруктами, овощами и майонезом.

Хрустальный поднос с причудливыми бортиками едва выдерживал тяжесть всевозможных тропических фруктов. А в качестве напитков предлагалось местное вино, произведенное на юге страны, огромное количество бутылок с ледяным пивом, а также несколько литровых банок с кока-колой и местной гуараной, в которую я влюбилась с первого же глотка. Лимонад для бразильцев – это святое! Они запивают им и сладчайшие пироги, и мини-десерты бригадейро, оказавшиеся приторными даже для меня. А ведь я та еще сладкоежка! По словам Сэлмы, именно страсть к бригадейро спровоцировала у второго супруга Сидерии тяжелую форму сахарного диабета. Кстати, нынешнего мужа хозяйки дома я на празднике не увидела. Кажется, он уехал на какие-то соревнования.