Разалия Третьяк - Фатальный выбор. Властелин. Бухгалтер. 90-е, Орлы стаями не летают, но гнезда строят парами…

– Ты его любишь? Ты так решила? Ну что же – воля твоя! – родители, настоящие консерваторы в вопросах национальности.

– На поддержку можешь не рассчитывать! – мама в сердцах захлопнула дверь перед непокорной своенравной дочерью. Инженеры с высшим институтским образованием мечтали об интеллигентном эрудированном зяте.

Беременная поставила холодную чашку давно остывшего чая на стол и свободной рукой слегка поглаживала растущий живот. Распирал и болел так, что ее больше ничего не могло волновать – лишь бы скорее случились роды.

– Ничего не понимаю?! -, акушерка, старая и немного глуховатая надолго впечатывалась в живот стетоскопом, качала головой и недоуменно пожимала плечами. Обследования УЗИ не назначала принципиально, не доверяла новомодному аппарату. Только подозрительно что-то бормотала себе под нос.

На приеме казалось, что доктор не меньше пациентки хочет «выдавить» младенца. И весной в марте 1990 года, сомнения гинеколога наконец развеялись – Нелли разрешилась от бремени. Двойней.

Тяжелый, жестокий день…

Не успела роженица очнуться после наркоза от кесарева сечения

– Двойня у тебя милая, мальчонки, больные… слепенькие и немые. – сердобольная санитарка елозила мокрой шваброй полы.

Невольно запомнила ласковую старушку и впала в забытье.

Время остановилось.

С роддома прямиком направили в лечебницу- сдали нервы, молодая мать нуждалась в профессиональном уходе.

Услышав о страшном диагнозе, новоиспеченный отец «слился» – в ту же ночь исчез из города подальше от калек – жены и детей.

Из роддома детей забирала свекровь. Маленькая, сморщенная от боли баба Нина в цветастом платочке и сером плаще. С двумя плотно прижатыми к груди кульками младенцев в руках- такой ее запомнили акушерки.

– Ты можешь идти куда хочешь! – кричала вслед непутевому сыну – Нелли мне дочь, и ее дети – мои внуки!

Выписали из лечебницы через месяц.

Настоящий смысл трагедии дошел уже дома. Мальчики совершенно здоровые, просто слабенькие, а диагноз нелепый санитарка перепутала. В роковую ночь там действительно родился слепоглухонемой мальчик. Фамилии у рожениц были одинаковые.

Родители не нашли в себе силы простить несчастную, отвернулись. Двойняшек тоже не приняли. Свои амбиции и надежды связали с младшей из сестер. Школьница Лейла была красавица и отличница, гордость семьи.

Колесо жизни для молодой матери покатилось по строго заданной колее.

На руках имелась синяя «корочка» – диплом пищевика. Местный Торговый техникум готовил универсалов – технолог приготовления пищи со знанием бухучета. После тяжелых родов уже не могла работать в столовой, женщина видела единственный выход- решила закончить бухгалтерские курсы.

– Грузовой аист принес, – слегка цинично шутила по поводу своих младенцев. Адель и Гадель росли как на дрожжах. Грудного кормления малышам не хватало, а в районной детской кухне выдавали совсем маленькие пайки творога и молока.

– Дочка, мы уже немолодые. Детей смотреть поможем, а вот с деньгами туго. Надо идти работать, – пьяный свекор наставлял невестку уму-разуму. Нелли понимала, что старый грузчик во всем прав.

Работать устроилась на близлежащий продовольственный рынок продавцом фруктов к кавказцу Гиви, а вечерами бежала на бухгалтерские курсы.

На первом же занятии осознала, что выбрала верный путь. Уставшие слушатели и не менее уставший преподаватель – хмурое лицо вечерней столицы. Утренний город дышал чашкой горячего чая и бутерброда с новомодным лакомством -спредом «Rama». И новый забег нетронутого дня. Как ослик за морковкой. По кругу.

Прошло почти два месяца, и мало-помалу начало получаться. Даже хорошо. С каждым днем становилось светлее утро и бутерброды были не просто с маслом, появились сыр и колбаса. И пустой чай сменился крепким ароматным кофе.

Подрастающие детки находились под неусыпным любящим оком свекрови. А свекор все чаще глядел в прокуренное окно и сокрушался о чем-то своем. Так и просиживал целыми днями, молча тосковал по сыну.

– Продуктов нам хватит на месяц, – раскрасневшаяся Нелли занесла очередную коробку из машины. С шумом поставила на пол. На кухне коммунальной квартиры выстроились разномастные ящики с консервами – рыба, тушенка, всевозможные каши. Сухари и печенюшки на любой вкус в разноцветных коробках. Голодная смерть семье больше не грозит.

Про непутевого мужа начала забывать. Изредка ночью глядя на спящих в обнимку сыновей, с тоской вспоминала, что, когда-то также доверчиво и нежно прижималась к их отцу.