Светлана Желейкина - Я – продукт

«Надо перекусить, – только подумала она, как услышала звук поворота ключа в замке, – Мама?»

– Привет.

– Привет, мам, ты сегодня раньше?

– Да, у нас сегодня устроили профилактический день, так что отпустили почти с утра.

Мама сгрузила пакеты на пол.

– Поможешь разгрузить?

– Конечно, мам.

Глория по-очереди отнесла пакеты на кухню и начала разбирать.

– Мам, слушай, а зачем нам столько мешков для картошки?

– Это не для картофеля, а для книг.

– Для книг? – удивленно переспросила Глория.

– Да!

– Мам?

– Сейчас, солнышко моё, попью воды и всё расскажу. Очень надеюсь, что ты меня поддержишь!

– Вадим, добрый день!

– Добрый, Полина!

– Я по делу.

– Я уж понял, без дела ты бы вряд ли мне позвонила. У Глории всё хорошо?

– Работу пока найти не может, а в остальном нормально.

– Может, её ко мне трудоустроить? Поговоришь с ней, предложишь?

– Предложу, но ты же знаешь, что она вряд ли согласится.

– Мда… Ладно, по какому делу ты звонишь?

– Я хочу продать свою квартиру и купить «двушку», чтобы у Лоры была своя комната.

– Я давно тебе предлагал помощь, сколько нужно?

– Нисколько, я… В общем, я не тратила те деньги, что ты переводил за эти годы Глории, и у меня скопилась сумма…

– Почему ты не тратила?

– Я не хотела, чтобы потом ты что-то потребовал с моей дочери.

– С нашей дочери, ты хотела сказать, – поправил он, – И у меня достаточно денег, ты же знаешь. Я бы никогда с неё ничего не попросил. Может быть только общение, как отец с дочерью… Я бы этого хотел… Но… В общем это не важно. Бери и трать деньги смело и даже не думай об этом, если ещё нужно будет, звони и говори, сколько добавить. Я буду только рад помочь. Без-воз-мезд-но! – это словно он проговорил буквально по слогам.

– Я поняла, Вадим. Это всё… Спасибо тебе, и… – она осеклась.

– Не за что, Полина, звони, обращайся.

– Пока, Вадим.

– Пока, Полина.

Этот разговор состоялся до момента, как Полина вернулась домой. Она много раз прокрутила их диалог в голове, доведя его до состояния заезженной пластинки. И наконец, решилась на разговор с дочерью, но всё же некоторые подробности, решив упустить.

– Это правда? Ты написала заявление на увольнение?

– Да, Лора, мне даже самой не верится, что я это сделала!

– А как же… – Глория осеклась.

– Деньги?

– Да, мама прости, я…

– Все нормально, дочь. Деньги у нас есть, голодать мы не будем. Пока ты жила с Тимуром, мне было очень одиноко, и я решила себя занять чем-нибудь, свои вечера. Я стала подрабатывать репетитором русского языка и литературы, и, знаешь, у меня получилось. Есть постоянные ученики, родители которых готовы платить, и есть ещё желающие. У меня получается зарабатывать на репетиторстве гораздо больше, чем в библиотеке и более того мне самой это нравится.

– Здорово! А что с книгами ты решила? Куда эти мешки?

– Книги, – Полина сказала на выдохе, – Утилизировать в качестве макулатуры.

– Мам? – Глория не верила своим ушам. – У тебя точно всё хорошо?

– Да, дочь, у меня всё отлично! Я просто решила, что пора всё менять. Мы с тобой в мешки сложим все книги, с которыми мы «прощаемся». И у нас по итогу должен остаться один стеллаж с книгами и все, никаких стопок книг по углам, подоконникам и так далее.

– Это звучит, как сумасшествие.

– Это абсолютно нормально звучит. Сумасшествие – это то, во что я превратила эту квартиру, – Полина оглянулась вокруг. – И еще знаешь… В общем, когда вывезут все эти старые книги, мы приведем в порядок квартиру и… И выставим её на продажу!

– Мам, у тебя точно все хорошо?

Грузчики стояли возле машины, курили и тихо разговаривали матом. Полина не очень любила эту «сторону» великого русского языка, но, не смотря, на это терпимо относилась к высказываниям. Однако стараясь в своей речи никогда не использовать данные слова и выражения, хотя знала их в достаточном количестве. Как известно, русские классики любили высказывать свои мысли и таким образом.

Машина доверху была забита её прошлым – книги. Вот и всё! Расстаться с ними, как расстаться с самым родным и близким человеком и отпустить его навсегда в иной мир… Она попрощалась с грузчиками, взглянула на книги в последний раз и, не оборачиваясь, зашла в подъезд. Поднимаясь по разбитой лестнице на пятый этаж, она чувствовала лишь полное опустошение.

Остаток вечера прошел в тишине. Полина не хотела говорить, а Глория, чувствуя настроение мамы, не лезла с разговорами. На душе было неспокойно, она понимала, что в их жизни грядут перемены. А страх неизвестности всегда пугает.