Валерия Ганчо - Шоколад под дождем

Мы возвращаемся домой с турецкими трофеями в виде курицы, кус-куса, яблок, кофе, картошки и печенья. Подняв воротники пальто и закутав носы в шарфы, идем под пристальным взглядом ротвейлера: он молча провожает нас, пока не заканчиваются его владения – дворик с прудиком, в котором плавают японские золотые карпы, и милым особняком 19 века. А вот и трехэтажный дом с выбитыми стеклами – он презентует район социального жилья. Его история печальна: дом был выстроен для беженцев, но по каким-то причинам не заселен и оставлен, а рядом с ним в понедельник продолжат стройку аналогичного здания, причем, весьма активно.

Даже страдая синдромом случайного попутчика и пребывая в пылу откровенности с людьми, которых есть гарантия больше никогда не встретить, некоторые части биографии никогда не покидают папку с грифом «секретно» и просто мысленно пролистываются. Именно так и поступила Марсель, предложив прочесть о ней очень тонкую книжку. За бокалом хорошего красного вина выяснилось, что у этой моложавой женщины пятеро детей и огромное количество внуков, что в ее жизни были странные периоды и профессии – от директора школы начальных классов до повара свадебных банкетов, к слову известность и уважение в Монтени и Шарлеруа принесла ей именно эта работа. Я слушаю рассказ хозяйки моей «домашней гостиницы», наблюдаю за ней и меня не покидают две мысли: в Монтени можно запросто закончить суицидом от одинаковости, ровности, пустоты и тишины, а можно совершить идеальное убийство, о котором никто ничего не узнает… Вино спасает эту элегантную, стройную женщину, которую язык не поворачивается называть бабушкой, и примиряет с действительностью, похожей, скорее, на ватную упаковку старой фарфоровой куклы, чем на живой город.

Деньги на карточке за отопление закончились, и котел мгновенно отключился. Неожиданная неприятность, Ложимся спать в куртках, брюках, натянув по две пары носок. Вопрос с приобретением карточки можно решить только утром.

Утро, скорый завтрак из микроволновки, и вот я уже в пути. Хочу исследовать город, понять его, оценить, насколько он плох или же нет, найти городской парк, исторический центр и познакомиться с его Хранителем.

Внимание!

Не болтайте по телефону в момент знакомства с местностью – вы можете легко потеряться!

Я шла и шла, прижимаясь кое-где спиной к домам на узких тротуарах, заглядывала в окна крошечных мастерских по ремонту обуви и одежды, рассмотрела десяток парикмахерских и три пивные. А еще я обнаружила маленькую площадь с красивым зданием, напоминающим шкаф с нужными вещами – поскольку тут размещены все структуры от мэрии до полиции, медпункта и скорой помощи. Познакомилась я с молчаливым ротвейлером, который был не против, чтобы я остановилась поглазеть на рыбок в пруду и пофантазировать на счет хозяев особняка. Изумилась я аккуратно сложенным стеклянным бутылкам горлышками вниз в ящики у ворот каменного дворика, заглянула в овощные магазинчики, купила 4 мандаринки и решила, что пора вернуться. Вот и конечная точка путешествия: огромная, мрачная, страдающая одышкой и испещрённая морщинами черная громадина церкви. Ударив в колокол скорее по инерции, чем по надобности, захлопнув двери от назойливых прихожан, она уселась на краю города наблюдать небо. Я не решилась беспокоить ее своим плохим французским. Постояв, предварительно извинившись, рядом, я тоже посмотрела в серое небо и не найдя в нем ничего интересного в виде облаков, решила обойти храм – под пристальными взглядами бельгийских старушек, наблюдающих за мной из-за кружевных оконных занавесок. А вот и парк размером с кулачок, где спят два голых платана вместе с памятником павшим во Второй мировой, и красивый особняк в стиле барокко, больше напоминающий комод, поскольку сумел вместить сразу несколько служб: мэрию, полицию, скорую помощь, отделы образования и социальный.

Дверь, покрытая темно-красным лаком, отворилась, выпустив на улицу мадам лет семидесяти в серой узкой юбке до колена, черных чулках и кожаных туфельках на низком ходу. Газовый шарфик, повязанный на шее, изящно дополнил аккуратную учительскую кофту из шерсти, застегнутую на перламутровые пуговицы. В руках пожилая дама несла маленькое ведерко и губку. Закрыв за собой дверь, она подошла к гаражной ролете и принялась ее мыть. Женские руки мгновенно стали красными от холода и ветра, но это даму не смутило – напротив, ее больше огорчала не погода, а пыль на ролете, которую необходимо было срочно ликвидировать.