Когда-то она верила в то, что только так и бывает – с первого взгляда и до последнего вздоха. Теперь вспоминать те времена смешно до слез. Когда-то у нее именно так и было – от и до. Единство, стопроцентное вживание, души – сиамские близнецы. Давным-давно. В те сказочные времена, когда она еще не была старухой Изергиль…
Город за стеклом стремительно становился темно-синим, подергивался дымкой, таял. Вдалеке зажигались огни. Там – на самом горизонте – пролегала широкая шумная трасса. Под самым окном, неизменно звеня на повороте, уходили в парк трамваи.
Она дотянулась до чайника и нажала кнопку. Не прошло и минуты, вода забулькала, из носика вырвался пар, пополз к окну, достиг ее ноги, коснулся кожи. Сразу сделалось тепло и уютно, словно погладило живое существо.
Она всегда любила пить чай, но в последний год любовь превратилась в настоящую манию, страсть. Начиналось-то все вполне невинно – с черного чугунного японского чайника, купленного в эзотерической лавочке. Затем был набор японских же пиал и еще один чайник – на этот раз из прозрачного стекла. И понеслось… Она бегала по городу, скупая чай. Пачки, коробочки, баночки. Улун, с жасмином, пуэр, с мятой… В кухонном шкафу уже не осталось места. Но остановиться было невозможно.
Муж крутил пальцем у виска. Ему было невдомек, что так она греется. Изнутри. Что этот момент, – когда она берет в руки горячую пиалу, полную ароматного напитка, один из самых прекрасных, самых счастливых в ее дне.
– Не мешай, – раз за разом просила она, когда он, залпом осушив кружку пакетикового чая, пытался втянуть ее в обсуждение какой-нибудь многословной ерунды. Хотелось спокойствия – просто сидеть и смотреть сквозь пар из пиалы на город. Молча. Ни о чем не думая. Делать медленные глотки.
Муж… Никакой он ей не муж на самом деле. Мужем его называют ее родители, жалея ее, наверно. Она предпочла бы слово «сожитель» – оно честнее, безжалостнее к себе самой. Оно как точка над вечной «i», в которую она периодически тыкает себя носом, словно нагадившего щенка.
А ведь как хотелось за него замуж! Тонкого золотого кольца на палец, пышного платья, цветов и праздника. Главное – праздника. И неважно, что после, есть только здесь и сейчас. Хотя тогда она еще верила, что и в ее жизни может быть чудо.
Зря. Ничего не вышло.
Она нахмурилась, вспоминая их летний разговор. Как он тогда юлил, отбивался от ее настойчивых вопросов руками и ногами, обходил острые углы. Как она ненавидела себя, презирала, но все равно с маниакальным упорством продолжала выяснять, почему нет, почему он ее не хочет? Есть такая дурная привычка – ковыряться в собственных ранах, раздирать до костей в надежде достать до самой сути, отыскать ответы.
Без истерики. Жестко. По-мужски. Бомбардируя прямыми вопросами в лоб. И не важно, что каждый вопрос с удесятеренной силой бьет рикошетом по ней самой. Так честно. Так не остается иллюзий, и это главное, потому что иллюзии – самая отвратительная вещь на свете. Уж она то знает…
С тех пор они живут вместе в его квартире на окраине большого города. С тех пор она криво усмехается, слыша от знакомых и близких: «Твой муж». С тех пор она твердо знает, что чудеса – вовсе не ее стихия.
Из журнала пользователя Fly
Sunday, December 30, 2011
Весь день лил дождь. Дождь в декабре – это сюр. И не важно, что для Италии такая декабрьская погода – норма. Я, видимо, и по истечении десяти лет здесь остаюсь коренным москвичом, и мне хочется снега, метели, мороза, и даже скользкого асфальта хочется.
Говорят, так проявляется ностальгия. Возможно. Почему бы и нет? Хотя я не очень-то верю в фантомные боли.
Моя главная боль другого качества – она заноза, острая деревянная щепка, засевшая глубоко в миокард. Она всегда со мной, сижу ли я в своей мастерской перед очередным холстом, брожу ли по дорожкам садов Боболи, ужинаю ли в небольшом кафе на соседней улочке.
У моей занозы есть имя – короткое, звонкое, женское. Но не будем о грустном!
Флоренция – не место для тоски, саможалений, трагедий и минора всех цветов и оттенков. Флоренция – город радости и улыбок, и солнца. За это я ее в свое время и выбрал.
Боже, сколько планов было тогда – те долгие, почти бесконечные десять лет назад! Думал, куплю просторную квартиру-студию, двухуровневую, непременно в центре, непременно с видом на Арно, буду писать картины, колесить на мотоцикле по Италии – в общем, жить свободной, легкой, счастливой жизнью. И ведь в итоге все вышло так, как мечталось. Вот только с легкостью и счастьем как-то не складывается.
Читать дальше