Ростислав Утесов - Серпантин

– А если нет?

– Тогда друг мой, тебе повезет очень сильно, – он посмотрел по сторонам и, наклонившись, сказал Андрею. – Она сказала, что знает, как с тобой сочтется, в случае проигрыша, – сказав это, Влад взял Андрея за лицо и глядя ему в глаза сказал. – Эту битву, мы не можем проиграть, эта молодая девушка считает, что может выиграть тебя. Тебя, моего спартанца, моего царя Леонида, одердавшего уже десятки побед сегодня. Ты пойдешь и выиграешь ее сейчас, а потом, ночью, ты ощутишь, насколько сладок вкус у победы.

Андрей сидел за столом, а его сердце так бешено билось, что готово было выпрыгнуть из груди и само начать рисовать. Девушка медленно подошла к столу, все время, смотря Андрею в глаза. Она села и обмакнув палец в рюмку, облизнула его.

– Я тебя сегодня выиграю, – томно сказала она.

– Пока не вижу, чтобы могло тебе помочь.

Девушка слегка улыбнулась. Она откинулась на спинку, и стала расстегивать одну за другой пуговицы на рубашке, пока не осталось в одном черном бюстгальтере. Но Андрей даже глазом не повел, он все также смотрел ей в глаза.

– Жарко что-то тут, – сказала она.

– Дешевый трюк, – улыбнувшись, сказал Андрей.

– Не такой уж и дешевый, – сказала девушка, посмотрев на свой бюстгальтер. – Он стоит почти столько же, сколько твои картины.

Они смотрели друг на друга и улыбались. Девушка была неописуемая красивая. Когда Влад дал обратный отсчет, Андрей яростно начал водитель карандашом, казалось, от того, успеет он или нет, зависит его жизнь. Девушек выпивали залпом одну рюмкой за одной, лишь изредка останавливаясь, переводя дыхание.

Андрею показалось, что между стуком последней рюмки об стол, и моментом, когда он проснулся у себя дома в объятиях этой девушки и полным кошельком денег, пронеслась целая жизнь. Проснувшись рано утром, он подошел к мольберту, на котором была изображена его победа, полуголая нимфа, лежавший на его кровати.

С тех самых пор, Андрей и Влад стали хорошими знакомыми, но друзьями они стали совсем при других обстоятельствах. После той вечеринке, слух о способностях Андрея разнесся не только по университету, но и за его пределами. Многие люди стали писать и умолять его нарисовать их портреты, при этом предлагая весьма неплохие деньги. Но понимая, что счастье не вечно, он брался за несколько картин в месяц. Так, Влад помог ему обрести еще один неплохой способ заработка, и неплохую игру для вечеринок, которой они еще не раз пользовались.

Часто на вечеринках, Андрей и Влад вместе садились и разговаривали обо всем на свете, начиная от книг, фильмов и последних новостей, заканчивая девушками. Одной из особенностей, было то, что каждый из них имел абсолютно противоположные взгляды, но выслушав друг друга, они приходили к чему-то общему. Андрей показывал свои картины Владу, который мало что понимал, но все, же даже ему, было понятно, что потенциал у молодого художника огромный.

Единственным, что не одобрял Андрей, было дурное пристрастие Влада к алкоголю и легким наркотикам. Ни одна вечеринка не обходилась без виски, водки, текилы и марихуаны. Не то чтобы Влад был заядлым наркоманом или алкоголиком, просто если он начинал пить, то останавливался, только тогда, когда не в состоянии был стоять. Андрей впервое время старался совсем не пить, но скоро, под напором новых ощущений, развязных вечеринок, доступных девушек и чувства, что сейчас он стал частью этого манящего мира, он стал изрядно выпивать, но все же, до Влада ему было еще далеко. Но к наркотикам, он никогда не притрагивался.

Влад видел неодобрение в глазах друга, но при этом сам Андрей ничего вслух не высказывал. Однажды на одной из вечеринок Влад сказал Андрею: «Знаешь, если бы я не пил и не курил, то я бы схватил биту, что стоит у меня в шкафу, и стал бы колотить, что есть мочи, поэтому танцующему «биомусору» – при этом он показал пальцами на импровезированную танцплощадку, посреди гостевой комнаты, где танцевали пьяные гости. «Пьяный, я, опускаясь до их уровня, и мне намного проще с ними общаться».

Какими бы не были они разными, все равно они отлично ладили друг с другом.

Так пролетел первый учебный год. Андрей уже не был тем провинциальным мальчиком, что год назад спустился с поезда. Он много научился за этот год. Летом, он на две недели съездил домой. Накупив матери подарков, одевшись в самые лучшие вещи, что приобрел за год жизни вдали от нее, и, взяв с собой лучшие на его взгляд наброски, которые, показывают жизнь в современном мегаполисе, он вернулся домой. Чувствуя, как гордятся им матушка, с каким трепетом она слушает его истории и как восхищенно смотрит на него, он чувствовал себя Одиссеем, вернувшегося из плаванья. Но пробыв дома неделю, он с грустью понял, что ему тут скучно. Он привык к бурлящему городу, который вечно завет тебя вперед. А дома был все тот же усталый город, который, словно Морфей, усыплял своих жителей. Андрей чувствовал грусть, но в тоже время и радость, что он смог вырваться из него.