Алекс Динго - Александрида. Колдун

– Вввввоооуууу, – тихо завыл пёс, держа в пасти свою игрушку.

Джек навострил треугольные уши. Его симпатичная морда слегка оскалилась. Даже больше улыбнулась. Он живо соскочил с дивана. И слегка засеменил по паркету. Когти тихо бились об красное дерево. В его слюнявой пасти тонко запищала резиновая игрушка. Пёс Джек стремглав побежал вперёд по томному коридору. И живо запрыгнул на резную, деревянную лестницу, которая вела на второй этаж. На нижней ступеньке стояла пустая бутылка шампанского, которая здесь поселилась после горячей вечеринки. Пёс Джек остановился на верхней площадке. Он чутко принюхался. И тут же выпусти из пасти свою игрушку. Он унюхал кусочек ароматного, кремового, розового торта на стеклянном блюдце. Тот имел несколько больших откусов с разных сторон. Питомец не церемонился. Он разом заглотил весь кусочек. И тут же проглотил угощение. И решил вылизать блюдце. То поехало по полу и упало вниз. Брякнуло глухо об деревянный пол. Но не разбилось. Просто покатилось немного и завалилось, как полагается. Пёс Джек лихо облизнулся. Он сейчас походил на юбиляра, который обожал сладкое. Он вновь облизнулся. И живо взял в пасть свою любимую игрушку. Он лихо продвинулся по гладкому паркету коридора. И шёл верно к своей любимой хозяйке. Джек ловко прижался к полу стеклянной двери. Он живо замахал передней, когтистой лапой. И вход приоткрылся. Питомец мигом ворвался в спальную комнату. Он резко засеменил. И живо запрыгнул на кровать. Он чуть завертелся. И уткнул свой влажный нос в лицо девушки.

– Уууууууууу, – заверещал пушистый малыш.

Солнечный «зайчик» тоже облюбовал белое лицо Саши. Он был нагл и неугомонен. Джек слегка развернулся. Но тут же вновь сориентировался. Он мило завилял хвостом. И вновь слово поцеловал милое лицо приятельницы.

– Ууууууууу, – дико завыл он.

Александра пробудилась. Она открыла свои цвета бурной реки и дикого водопада глаза. И чудно прищурилась. Всё закружилось вокруг, как будто она сидела на лошадке карусели. Голова загудела. Всё нутро забурлило. И клонило в сон. В глазах зарябило. Джек вновь ткнул хозяйку своей уже слюнявой игрушкой. И Саша наморщилась. Нос напрягла.

– ААААА… ААА… Джек. Как я рада тебя видеть… Но ты бы не мог ещё где-нибудь погулять минут десять… АААА…, – сонно сказала она.

– Уууууаааауууу, – недовольно завыл Джек.

Питомец негодовал. Казалось, он прекрасно владел азбукой русского языка. И всё понимал с полуслова. Он лихо замотал головой, взирая на лицо хозяйки.

– Уууууаааауууу, – дико завыл пёс.

– АААА… Джек. Ты меня… Как я тебя люблю…, – сказала Саша.

– Уууууууууу…, – ответил пёс, сидя на месте.

– Ладно… Надо вставать… Как же голова гудит… Блин. Во сколько я спать легла… Не помню. Кажется, уже начинало светать…, – сонно произнесла Саша.

Александра, лёжа на спине, чуть приподнялась. Она бегло осмотрелась. И широко открыла глаза. Казалось, её поразил вид комнаты. Саша заглотила слюнку. Мысли путались. «Блин… Кто так поступил нехорошо… Блин… Сколько тут всего набросано… Блин… И следы какие-то… Блин…» , – подумала она. Александра, выдохнув, вновь завалилась плотно на кровать. Голова кружилась. Во рту пересохло. Она взялась руками за волосы. И те слегка липли, словно облитые вареньем. И сразу всплыла недавняя картина. «Блин… Я начинаю вспоминать этот кошмар… Я проиграла пари… Мы играли в карты… И меня облили вареньем… Потому что было такое желание… А моё желание. Показать стриптиз… Не осуществилось… Блин… Кто меня вареньем облил… Я не помню… Кажется, это была Алина… Она была здесь… На вечеринке. Точно… У меня была дома вечеринка… Мои родители и братья уехали в Объединённые Арбские Эмираты на две недели. Посмотреть на океан и пожить в знаменитом отеле пять звезд, который стоит прямо в воде… А я типа дома… Должна была следить за хозяйством… И за домом… Я позвала своих друзей… Были все мои лучшие друзья… Блин… И это сделали мои друзья… Вот же придурки. Хиихииии… Я всех не упомню. Алина точно была. Аня. Алёна. Кто ещё. Изабелла. Потом Эмма и Соня. Сестрички они две. Соседка Анжела. И кто – то ещё… Кто? Не помню… Тина… Блин это моя собака Тина… Тогда кто ещё? Точно ещё кто – то был… Дина… Блин… Она просто шальная… Дина… Это она меня вареньем… А стриптиз тогда кто показывал… Блин…» , – подумала Саша. Она глубоко выдохнула. И очень захотелось пить. Она бегло глянула на своё нижнее бельё. К ней плотно прилегали бордовые стринги. А пылкие «лимончики» скрывал лифчик золотого цвета Помпей. Саша слегка нахмурилась. Она вновь чуть приподнялась. И зорко посмотрела на низкий, журнальный столик. Мысли путались. «Блин… Я опять проиграла. Только уже не в карты… Мы играли в домино… И я проиграла желание… Я должна была показать стриптиз… Блин… Это я танцевала на столике… В чём мама родила я танцевала… Я показывала стриптиз… Мама дорогая. Это была я…И никто больше… Вот же кабалки… Как я могла во всё проиграть?…Как? Я же всегда первая… А тут на тебе… Блин… Что тут творилось? Даже вспоминать не хочу… Я жарко танцевала. Блин. Я вспомнила. Я заскочила на столик….И танцевала в стиле уличные танцы и Майкл Джексон стайл. И раздевалась. Я сняла лифчик… И потом закрутила его над головой. А потом бросила его… И лифчик накрутился, как шарфик на шею Алёны. Она смутилась. Я помню её взгляд. Она широко улыбалась. И все улыбались. И аплодировали. Блин. Они аплодировали мне. Мама дорогая. Лучше не вспоминать… Но сейчас лифчик на мне… И эти блин стринги… Где я их взяла вообще… Блин… Я не буду вспоминать… Но всё равно вспомнится. Голова гудит… Мне бы чего-нибудь выпить… Но чего?…» , – подумала она. Саша выдохнула. Голова ещё кружилась. В глазах рябило. Она прямо посмотрела на морду Джека. Тот сидел на кровати. И был весел. Но виднелось и лёгкое недовольство.