Любовь Сушко - Световид – хранитель света. Боги и духи славян

№№№№№№№

Тьмы тут не было, это так, – отметил Люци, оглядываясь вокруг, но и света тоже – так серый полумрак. То, что бес называл миром, сверху казалось только небольшим поселением, в котором копошилась дюжина людей. Люци немного преуменьшил их число. И так бедно и убого они выглядели, что он впервые понял, почему из-за таких же несчастных Прометей пошел на муки. Смотреть на них было не просто больно, душа слезами обливалась. Бес понял, что во всем этом добился главного – он останется и постарается что-то доброе совершить для них.

В тот миг и вспыхнуло солнце, да такое яркое, что свет его залил все вокруг. В то же мгновение они забыли о полумраке, который царил в Свароге. И тот, увидев, что произошло, понял, что наступили новые времена, и ему не сравниться с незнакомцем. А когда в пещерах и на полянах вспыхнул огонь, горячий, да жаркий, они согрелись впервые и разморились даже, то так окончательно и победил Люцифер, которого на новый лад стали называть Даждьбогом.

И в тот момент они склонились перед ним в едином порыве и навсегда готовы были связать с ним свою судьбу.

Когдаон появился, то закатили славяне такой праздник, какого никогда прежде не бывало тут и быть не могло. Перед ними пришлось появиться и Сварогу, и Триглаве. Но если Сварога не волновало происходящее, и он даже порадовался тому, что теперь не один у них остался, а такой яркий и сильный солнечный бог появился, то Триглава, не скрывала своей ярости. Она чувствовала, что в первую минуту своего появления не только в прямом, но и во всех иных смыслах затмил Даждьбог своего предшественника. Вряд ли кто- то противился бы тому, что это он – первый Бог в их мире.

– Ничего, – говорила она Сварогу, – придет кто-то еще, кого они важнее для себя посчитают, и этому типу недолго радоваться придется.

– Не стоит злорадствовать, – оборвал ее тот, – как мы можем мешать ему улучшить свою жизнь. Я дал им то, что мог, он смог дать больше. Значит все справедливо.

– Какой прок нам от этой справедливости, – явился неизвестно откуда, и решил все к рукам прибрать, – возмущалась она.

И как не успокаивал ее Сварог, она никак не могла утихнуть. Но от нее почти ничего больше не зависело, и, видя, что он бороться с ней не собирается, Тригалава стала о другом подумывать, нравится ли она ему или нет, (она думала о новом боге, конечно). Ему нужны сыновья. Значит, он все равно придет к ней.

Без богини здесь обойтись не могли. Может быть, во многом они от людей отличаются и подняться значительно выше смогли, только то, что касается продолжения рода своего – все здесь остается неизменным, и так будет всегда, – подумала она и порадовалась своему открытию.

Поразмыслив еще немного, решила Триглава пока ничего не предпринимать, ведь рано или поздно он сам все поймет и попросит ее об этом. А так как в запасе у них вечность, то можно и подождать немного. Выбор у него невелик, и он сам все поймет, не стоит к нему приставать.

Еще на первом празднике сообщили Даждьбогу, что на рассвете они заложат жертвенник для него. Но он на это не обращал внимания. Они были в его власти, и со временем он, если будет вести себя разумно, заставит их делать все, что от них потребуется.

При ярком, почти ослепительном свете, мир показался почти прекрасным. Они поняли, что сюда теперь потянутся и другие люди. Скоро на этих местах так много народу будет, что боги захотят наслать глад и мор, чтобы их немного поменьше стало. Тогда и останутся самые сильные и выносливые.

Бес радовался больше других. Он не просто предвидел и угадал, как все должно складываться, но он все это и сотворил. Пусть потом об этом позабудут, но творение его останется. Потомки будут думать, что Даждьбог появился сам, и никто его сюда не приводил, но все духи будут помнить, хотят они того или нет, как все было на самом деле. Глупо думать, что боги все могут и все делают точно и в срок. Их много, и помыслы их могут не совпадать вовсе. И должен быть один, тот, который и будет направлять все происходящее и заставит их обо всем размышлять, принимать решения, пока этот мир не заживет собственной жизнью. Сколько бы все это во тьме продолжалось, если бы не он?

Демон знал, что он не сможет позабыть о своем промахе с Триглавой. Потому он и брюзжал о том, что все это только начало, скорее всего, у них ничего не получится. Однажды боги перессорятся, и тогда все рухнет.

– Конечно, все умирает, – говорил бес рассудительно, – только важно кто и как помрет.