Ида Райт - Как карта ляжет

Женщина гортанно рассмеялась. Ну и подлец! Столь юный, но палец в рот не клади. Ух, от взгляда лукавых ореховых глаз, наверное, страдает немало девичьих сердец. Нравились Тане и его вьющиеся каштановые волосы, собранные в короткий хвост. «Стиляга», – пришло на ум олдскульное словечко из юности.

– Я вижу, вы припозднились – почти девять вечера, автобусы уже не ходят. Если вам в деревню, могу подвезти. У меня мотоцикл.

– Что ж, похоже, выбор невелик.

Татьяна, прихватив сумочку, прошла мимо, покачивая бёдрами. Посылка осталась стоять под стулом. «Бариста» Митяй аж рот раскрыл, глазея из окна кафешки, как эта роскошная городская тёлка усаживается позади сопляка Тёмки. «Во дела! Тётка Нюра язык продаст за такую сплетню!»

Небо словно прорвало. Ливень хлынул внезапно, застав их посреди поля. Артём и Татьяна брели по колено в грязи, оставив заглохший мотоцикл прямо на просёлочной дороге.

«Надо же было додуматься обуть босоножки на каблуках! – мысленно негодовала на себя Татьяна. – Нашла где выряжаться! Ещё и посылку забыла в этой забегаловке. Теперь возвращаться… Хорошо хоть протрезвела под дождём».

На трезвую голову ситуация уже не казалась Тане весёлым приключением. Она продрогла и хотела домой. А тут ещё Артём. О чём с ним разговаривать? Парень, пока они шли под дождём к амбару, не проронил ни слова. Так же молча он нагрёб копну свежего сена и начал снимать с себя одежду.

– Чего смотрите? – вполоборота спросил у застывшей Татьяны, скидывая футболку. – Летняя гроза – не шутки. Воспаление лёгких схлопотать – раз плюнуть. Надо согреться.

Таня переминалась с ноги на ногу, чувствуя неприятный холодок от прилипшего к телу платья.

– Мы зароемся в сено, – деловито продолжал Артём, не глядя на неё. Он уже был в одних плавках. – Но этого мало. Придётся обняться, – приблизившись почти вплотную, он в упор посмотрел Татьяне в глаза лучистым взглядом.

– Давайте, я помогу, – едва заметная усмешка коснулась ореховых глаз, когда бретелька упала с Татьяниного плеча.

– Говорю вам, он уехал с этой городской! Так спешили, она даже посылку забыла. Я взял коробку с собой, думал, передам после смены. А теперь мотык Артёма лежит посреди поля, а их и след простыл, – подытожил Митяй.

Разговор происходил на кухне Михаила. «Бариста» Митька, не застав своего работодателя Леонида дома, подался к его двоюродному брату. Тут же была и немая Анна.

– Надо ехать искать их, – протянул Лёнька. – Дождь утих, но раз мотык заглох, они должны были где-то укрыться.

Со двора послышался рокот тракторного двигателя.

– Какого чёрта! – удивлённо выпалил Михаил, подскочив к окну. – Алёна?!

– Ё-моё, совсем сбрендила девчонка! – хохотнул Леонид.

– Лёнька, быстро заводи машину, едем за ней! Митяй, давай с нами, покажешь, где Тёмкин мотык лежит! – кричал Михаил, выскакивая на крыльцо.

«Ух, тётка Нюрка с ума сойдёт от таких новостей!» – усмехнулся Митька, усаживаясь на заднее сиденье. Машина рванула с места.

– Всё обязательно будет хорошо, – шепнула Татьяна, на секунду прижав губы к виску Артёма. Влажные завитки его волос щекотали щёку.

Они лежали, глубоко зарывшись в сено, чтобы по минимуму соприкасаться голой кожей. Но всё равно объятия были достаточно крепки, чтобы Таня ощущала жар юного тела Артёма.

Вначале, кое-как обтеревшись соломой, они так дрожали, что буквально бросились в объятия друг друга. В их стремлении не было ничего сексуального. Но теперь, когда они согрелись и можно было, в принципе, отодвинуться, Татьяна контролировала каждый вдох и выдох, боясь, что он угадает её мысли.

Потому и начала расспрашивать его об Алёне. Слушала, чтобы заглушить неистовый шум крови в ушах. А потом и правда прониклась, увидев заблестевшие в ореховых глазах слёзы.

– Судьба сыграла с вами злую шутку. Но всё обязательно будет хорошо, – утешала Татьяна, поглаживая голову парня, лежащую у неё на плече.

– Вы такая красивая, – вдруг тихо произнес Артём, заглядывая ей в глаза.

Таня закусила губу: «Ну, что же ты делаешь со взрослой тётей, малыш. Ведь я стараюсь отвлечься от шальных мыслей».

– Я тебе в матери гожусь, – буркнула она, но не отодвинулась, лишь слегка отвернулась.

Он тихонько рассмеялся, и у Татьяны мурашки побежали по спине от этого звучания.

– Представить вас моей матерью – всё равно что мою мать – моей девушкой.

Татьяна раздосадованно повернулась, готовая дать резкую отповедь, но слова застряли в горле. Его лицо было совсем рядом. Жаркое дыхание обжигало её губы.