Виктор Гришаев - Медвежий мыс. Москва – Мадрид

Иногда на промысел отец брал с собой и сына. По речке отплывали на лодке в сторону заброшенного поселения Весёлое.

Серёжке было любопытно, а самое главное, интересно бродить среди бывших, зачастую разобранных изб, по улицам, заросших бурьяном. Задумавшись, он представлял, как здесь когда-то жили люди. Всегда занятые работой или каким-то делом взрослые и весёлые, придумывающие игры дети.

От бывшей деревни пошли вглубь леса. Серёжку всегда восхищала дикая природа – её непроходимый лес, который он преодолевал с лёгкостью и удовольствием. На ходу, срывая бруснику, чернику или костянку, сын старался не отставать от отца, шагающего быстрой и уверенной походкой. Дошли до небольшого таёжного озера. Проверив сети и уложив карасей, отправлялись в обратный путь. Домой плыли против течения. Михаил изредка клал весло поперёк лодки на борта и прислушивался к звукам, исходящими с берега. Вдруг Серёжка заметил среди кустов несущегося зайца. Не успел он воскликнуть, как вскинутое ружьё в руках отца произвело выстрел.

«Промазал», – подумал мальчик, потому что в тот момент, когда раздался выстрел, заяц уже был за кустами. Он это точно видел. Причалили к берегу. Но, к удивлению Сергея, за одним из кустов лежал серый зверёк.

В летнее время скот отводили на лесные полянки, где росло сочное разнотравье. На шею коров надевали ботало, звук которого позволял их обнаруживать. Корова Зорька и тёлка Майка всегда домой приходили сами. Но в этот раз пришла одна. На следующий день Михаил с Марией отправились на поиски.

Нашли молодую корову недалеко от болота, заваленную ветками и мхом.

– Скоро придёт косолапый, чтобы насладиться слегка протухшим, более перевариваемым мясом своей добычи, – предположил Михаил, обращаясь к жене.

Мария, оцепенев, смотрела на свою любимую Майку и тихо плакала.

– А мы хотели перевести тебя в дойную корову, – всхлипывая, бормотала женщина.

Лето выдалось жарким. Раскалённый песок обжигал ноги, но это нравилось Серёжке, да и всей ребятне. Мальчишки бегали в одних трусах, обгорая за лето несколько раз. Не успевала кожная шелуха сойти, как под ней появлялась новая краснота. В летний зной одно спасение – вода, поэтому весь день дети пропадали на речке или на озере.

– Лиза, пошли с нами, – в один голос звали Лена и Наташа.

– Там интересно, заодно и Ксюшу проведаем, – не унимались подружки.

За рекой стоял один дом, в котором и жила Ксения с родителями.

Подойдя к обрыву, спускающемуся отвесной стеной к реке, Лиза внимательно посмотрела на бревно, перекинутое с одного берега на другой, твёрдо произнесла:

– Нет, я не пойду!

– Ну и не ходи, трусиха! – обиделись девчонки. И, не раздумывая, уверенно и быстро проскочили по стволу на другую сторону и вприпрыжку, махая руками, побежали к деревенским постройкам.

Возвращавшихся путешественниц заметили, когда те подошли к так называемому мосту. Лена, не торопясь, спокойно перешла по толстой сосне. Оставшись одна на берегу, Наташа заволновалась, в её движениях появилась неуверенность.

– Я боюсь! – крикнула она, продолжая осторожно переставлять трясущиеся ноги. Дойдя до середины, качнулась, в глазах появился испуг, страх сковал всё тело, неверный шаг и нога соскальзывает с дерева. Душераздирающий крик – и девочка летит в пучину. Оцепенение, переходящее в плач, – всё смешалось в душах детей, увидевших это ужасное зрелище. Сообразительный Сашка Кузнецов бросился звать на помощь взрослых. Перешарив всё дно баграми, поздно вечером мужики вытащили утопленницу, зацепившуюся за корягу-топляк.

А в это самое время мать девочки Валентина, продавец магазина, везла товар из районного центра. На полпути её встретили.

– Ты сам-то понимаешь, что говоришь?! – кричала обезумевшая женщина. Истерика сменялась рыданием, которое вряд ли когда-то слышала тайга.

Строительство переправы через реку Каилку планировалось давно. Неоднократно этот вопрос поднимался и на собраниях жителей посёлка. Она была нужна, как воздух, для прохода техники и перевоза рабочих на лесозаготовительные делянки. Но последний трагический случай ускорил возведение моста. Строили по плану Михаила Кедрова. В качестве свай использовали лиственницу, а сосна пошла на перемычки и настильное покрытие. На незамысловатое сооружение собралось поглядеть почти всё взрослое и детское население деревни.

– Михаил, твой проект, тебе и испытывать мост на прочность, – решили мужики. Кедров, волнуясь, забирается в кабину С-100.