Ольга Васильева - Неудачный роман

Близких подружек я как-то не завела, парня тоже.

Словом, ничего меня в этом городе не держало. И по родителям скучала: шутка ли, два дня на поезде. Чего меня понесло учиться так далеко от дома, не знаю. Но хочу домой или хоть поближе к дому и маминым пирогам по воскресеньям!

И вот экзамены досрочно сданы, все улажено с переводом, и документы на руках, и я через три дня уезжаю, ура!

Я вышла из магазина, где покупала гостинцы и кое-что на дорогу, зажмурилась от солнца: был конец мая, и в этих краях нормой считалось градусов под тридцать тепла. Я весело сбежала по ступенькам. Каблучки босоножек постукивали, платье летело на ветру, и я сама себе казалась легкой, как перышко.

Прохожие одобрительно поглядывали, какой-то парень крякнул, проходя мимо, и сказал: «Какие ножки!» Я улыбнулась и побежала на остановку автобуса.

И вдруг… кто-то схватил меня за руку: это был Саша! Надо же, а я думала, что он уехал насовсем.

Он волновался, путал слова, пытался рассказать мне, как он меня искал, как встретил Наташку (спасибо ей!), и та ему рассказала, что я скоро уезжаю и потому раньше сдала все экзамены. А он был полгода в Киеве, что-то делал со своей диссертацией. Вот вернулся, а меня и нет. Какое счастье, что случайно меня встретил!

Может, оно и счастье, но отвязаться от него не было уже никакой возможности.

Он ходил за мной повсюду и не сводил своих черных глаз. Родинка сияла, его глаза тоже, и все это меня жутко раздражало.

Я едва от него отделалась, пообещав, что вечером приду на свидание, и мы пойдем с ним в кино. От ресторана я решительно отказалась.

Дома я, не иначе, сдуру, рассказала тетке о своем поклоннике и раздраженно закончила: «Ну его! Никуда я не пойду!»

К моему удивлению, она начала меня уговаривать, сказала, что я дурочка и не понимаю своего счастья. «Он же почти кандидат наук, да еще иностранец! Смотри, пробросаешься, потом жалеть будешь!»

И она-таки выпихнула меня на свидание.

Правда, я вышла из дому на два часа позже и искренне верила, что он уйдет, не дождавшись меня.

Когда я соскочила с подножки автобуса, кто-то крепко обхватил меня за плечи:

– Я думал, Вы не придете! Я ждал! Я думал, я перепутал часы!

Он восклицал, махал руками, светился от счастья, прохожие оглядывались, а я морщилась и думала, как бы от него поскорее сбежать. Ну, не лежала душа к нему, и все тут!

И все же мы пошли в это злосчастное кино, где весь сеанс он брал меня за руку, а я так же упорно руку отдергивала. Он больше заглядывал мне в лицо, чем смотрел на экран, и это меня раздражало еще больше. От него жутко несло каким-то одеколоном, наверное, хорошим, но уж больно крепким. Мне казалось, я сама вся пропиталась этим запахом.

Но все заканчивается, кончился и этот фильм, кажется, какая-то любовная история с детективным уклоном, я тоже не очень следила за тем, то происходило на экране, занятая отодвиганием моего соседа подальше.

Вечер был чудесный, светлый и теплый, сирень пахла упоительно, и я смягчилась, согласившись пойти в парк.

– Только недалеко, а то мне завтра рано вставать, у меня зачет! – врала я.

Он покивал, согласился, и мы вошли в ворота. Какие там были цветы! И все пахли так, что трудно было дышать.

В этом южном городе было много цветов, начиная со степных тюльпанов и маков и заканчивая розами размером с блюдце. Стоили они копейки, и я частенько покупала себе букетик или розу, и она лежала в суповой миске, раскрыв лепестки, и волшебно пахла.

Мы сели на скамейку, он взял мою руку и… началось новое испытание: мне формально, с предложением руки и сердца, объяснялись в любви. Он волновался, путал слова, но сказал, что хочет поехать со мной к моим родителям и просить у них моей руки.

Я вздрогнула: еще этого не хватало! Мои родители были военнослужащими со всеми вытекающими из этого проблемами: невыездные, секретность и прочее.

Вот только импортного жениха не хватало в нашем военном городке, где каждая собака меня знает!

Я попробовала ему объяснить, и, кажется, он что-то понял. Во всяком случае, он попросил только адрес, куда написать. Я поколебалась… но письмо не кусается, и адрес дала. Правда, в спешке забыла дать название улицы.

Возможно, мы бы еще долго сидели на той скамейке, но тут к нам подошел весьма подозрительный парень и сначала внимательно нас рассматривал, а потом спросил, который час. Мой спутник промолчал, и я ответила, взглянув на свои маленькие немолодые часики. Странный парень спросил у него тоже, сколько времени, я вот тут я забеспокоилась: я же сказала, чего ему еще надо! Саша сказал со своим жутким акцентом: «Нет часов». Я опять удивилась: часы у него были, хорошие, кажется, даже золотые.