Игорь Шиповских - Шесть сказок о насекомых и их приключениях

– Ну, хватить толочь воду в ступе!… всё будет так, как я сказала!… Ты стражник, собирай патрульных, караульных, гонцов!… и вели им довести до всех муравьёв мой приказ: « Немедля прекратить думать и заниматься только работой!». Пусть они мчаться по всем стёжкам, дорожкам, тропинкам и разносят его повсюду!… Ну а ты разлюбезный «знакомый» ступай наверх,… и я прошу тебя,… нет, я даже повелеваю!… успей ещё до холодов решить все наши проблемы!… Отныне жизнь муравейнике в твоих лапках,… и как ты ими поработаешь так мы будем жить,… иди!… мы верим в тебя!… – смягчив свой тон до материнского, немного помпезно произнесла королева.

– Хорошо Ваше Величество!… я приложу все свои силы, но выполню Ваше повеление!… клянусь, без провианта в муравейник не вернусь!… – тоже слегка торжественно поклялся Кеша, и без промедления откланявшись, направился к выходу. Стражник-служивый последовал за ним. В покоях с их уходом вновь возобновилась спокойная и размеренная жизнь. Впрочем, такой же спокойной, как и прежде, она уже не была. Некоторые нотки тревожности всё же витали в воздухе.

Меж тем Кеша торопился на поверхность, словно спринтер на гонке. Так что спустя всего несколько минут он уже бежал по лесным просторам. Служивый же остался на ярусе караула и стал собирать вокруг себя вестовых, дабы срочно предать им новый приказ королевы-матери. Времени ему на это много не понадобилось, ведь даже в столь расхлябанных условиях связь в муравейнике работала безотказно.

Буквально через пять минут к служивому уже примчалось несколько десятков гонцов. А ещё через минуту все они кинулись в разные уголки муравейника разносить приказ королевы прочим вестовым, и так дальше по цепочке. И уже вскоре весь муравейник пришёл в обыденное рабочие состояние. Стоило только рабочим муравьям выкинуть из головы лишние мысли, как дело опять заспорилось.

Заспорилось оно и у Кеши. Прошло всего полчаса, как он покинул покои королевы, а он уже забрался так далеко, что запах его родного муравейника растворился в воздухе, и за Кешой осталась только тонкая струйка его собственного аромата. Но этот аромат был настолько силён и так крепко держался на его следах, что можно было смело утверждать, он сохраниться на долгий срок. И это так, ведь это был секрет самой королевы, а он не выветривался неделями. Кеша так торопился выполнить её задание, что впопыхах просто не успел вернуть секрет тому короткоусому охраннику. И теперь он был снабжён самой стойкой системой связи. Однако связь связью, а день неумолимо катился к закату.

– Да уж,… вон в какие дебри я забрался,… кругом одни сосны да ели,… сплошь колючки торчат, ни листочка не видно!… Хоть бы где какой-нибудь шиповник рос что ли,… правда, у него тоже колючки есть, но там и листьев полно,… укрылся одним таким и вроде как в домике… – собираясь на ночлег, со вздохом заметил Кеша. Он за весь день столько набегался, напереживался, что напрочь выбился из сил, и продолжать дальше путь было бы равносильно погибели. Тем более в лесу стало быстро смеркаться и требовалось срочно искать убежище. Но не найдя ничего подходящего, Кеша устроился под старой сосновой шишкой поросшей мхом.

– Ну, вот,… тут вроде неплохо,… ладно буду спать, а завтра уж подумаю, куда мне дальше податься,… утро вечера мудренее… – зевая, пробормотал он, закрыл глазки и буквально через минуту уже крепко спал. Меж тем ночь мгновенно набрала силу и покрыла всё вокруг своими мрачными объятьями. Лес погрузился в приятную истому волшебных грёз. И лишь редкие обитатели сосновой пущи вышли на свои обыденные сумеречные похождения. Так уж заведено природой, кто-то спит днём, а кто-то подчиняется призывам ночи.

Однако, как бы ни были сильны призывы ночи, утро ранним светом всегда развеивает эти тёмные чары. Так что едва первые лучи солнца коснулись верхушек сосен, как Кеша был уже на ногах. Он моментально выскочил из своего убежища, тут же испил свежих, только что появившихся капель росы, и стрелой помчался дальше в самую дремучую глубь леса. По крайне мере это он так думал, а на самом деле в той стороне, куда он мчался, привычный хвойный лес резко упирался в горный хребет, и там начиналось уже предгорье.

Ну а в предгорье, как известно полно всякой лиственной растительности, а не только елей да сосен. Имелись там конечно и кустарники, притом состояли они из разных плодоносных видов. Был здесь и шиповник, о котором вчера так грустно вспоминал Кеша, имелся и крыжовник, вперемежку с дикой смородиной и голубикой. И даже малина здесь росла. А уж она была там самым излюбленным лакомством для медведей, и как бы это странно ни звучало для тлей.