Андрей Лянной - Сыны Ардалиона. Креация тропы

И он, следуя моему совету, остервенело начал шарить по своим джинсам.

– Давайте все вместе посмотрим у себя в карманах, – предложил я и для примера вывернул левый карман джинсов наружу. Из него на дно резинового плота высыпалось несколько монет, газовая зажигалка, пара мятых купюр мелкого достоинства, металлическая пивная крышка и еще табачная пыль. Затем осторожно похлопал левой рукой по правому карману и там что-то брякнуло. Правая рука плохо слушалась из-за ушибленного бока, и я кое-как приподнял плечо, засунул руку в карман и вытащил на свет все его содержимое. Н-да. Не густо! Две пивные крышки, влажный носовой платок, листок размякшей бумаги, исписанный моим почерком и огрызок простого карандаша. Все это я положил у ног и стал рассматривать, что другие вытаскивают или уже вытащили из своих карманов.

В основном такие же мелочи были и у остальных. У Алика в глубоких карманах спортивных штанов была только мокрая насквозь полупустая пачка сигарет. Пашка уже вытащил из кармана сотовый телефон и безуспешно пытался его включить. Марат достал упаковку таблеток, три пластыря, жвачку и какие-то ключи. Трое из пяти девушек достали телефоны, но те потеряли всю свою необходимость, когда перестали работать. Еще у двоих вообще ничего не было, и они очень расстроились. У Сони не было карманов.

Все вроде бы были заняты делом. Рылись в карманах или пристально разглядывали то, что достали другие. И делали это так, будто это было самым важным занятием в их жизни. Сознание заставляло обратиться к знакомым вещам и не смотреть на пустой горизонт, в бездонное небо и такое же море.

Я тоже не мог смотреть. Не хотел.

Запихал обратно то, что достал из карманов, закрыл глаза и откинулся на спину. Хотелось вытянуть ноги, да некуда. Хотелось, чтобы тупая боль в боку прошла, да не проходила. Хотелось пить, но, увы, на наших ковчегах была полная засуха. Единственный способ напиться холодной, оживляющей, целебной воды это уснуть и видеть во сне пруд с кристально чистой водой. А у берега толстых чаек, бурно ведущих споры…

***

Я пытался подойти к пруду, но чайки не подпускали меня и кричали все громче и громче. И они вроде бы уже не чайки, а разлагающиеся и наглые вороны. С них клочьями слезали перья, глаза лопались и вытекали из глазниц…

«Сны, – подумал я, просыпаясь, – бывают страшно дурацкими».

Выпрямившись, насколько это возможно на своем маленьком участке плота, я растерянно оглянулся в поисках тех милых птичек. Мазнул по темнеющему горизонту прищуренными глазами и охнул.

Боль в боку не заставила себя ждать и сразу отозвалась на мои резкие движения. Черт бы ее побрал! Все время выскальзывала из головы мысль внимательно посмотреть, что там у меня. Но это потом, потому что у меня появилась замечательная мысль. Самая светлая на тот момент.

Я действительно увидел в свете заходящего солнца несколько довольно больших птиц. Наверное, размером с курицу.

Где-то метрах в двадцати, а может и во всех ста от нас они кружились над водой, издавая хриплые звуки. Когда одна из них вдруг резко пикировала и выхватывала клювом из воды зазевавшуюся рыбу, ее подруги, ничуть не стесняясь, пытались отобрать добычу. И все они без конца шумели.

– Эй! Смотрите – птицы! – привлек я всеобщее внимание, показывая пальцем на чаек. Все разом повернули головы или сами старались развернуться, да так оживленно, что некоторые чуть не попадали в воду.

– Точно птицы, – будто прозрел Пашка. – Это же значит, что где-то рядом есть земля. Ура! Мы спасены. А-то я уже думал…

Его перебили свистом и настоящими криками радости.

– Но где? – спросил кто-то с другого плота.

– Мы никакой земли не видим, – заявили обе блондинки с их рыжей подружкой и, как по команде, завертели головами в поисках заветного.

– Ну, вообще-то, чайки, если это конечно они, далеко от берега обычно не забираются. Так что, я пока не знаю…

– Смотрите! – заорал Алик и ткнул пальцем в горизонт. – Вон там. Что это?

Все разом повернулись и уставились на большое, раскаленное докрасна солнце и замерли. Звезда, морившая нас на протяжении всего дня, не просто опускалась в море, а как бы заходила за какую-то дымку. Возможно, там был остров, а может быть, мы все вместе галлюцинировали наяву?

– Гребем туда, – заревел я, отбрасывая сомнения прочь. В нашем положении было бы глупо привередничать.