Алёна Макеева - Страницы жизни - любовь на расстоянии

Сев в самолет, я тут же достала планшет, не терпелось узнать о маминых приключениях в молодости. Надеюсь, об их знакомстве с папой и причинах развода там тоже есть.

« И последнее, Ксю, милая моя девочка, я прошу тебя, нет, умоляю, не поступай с отцом так, как я семнадцать лет назад. Дай ему шанс, он ни в чем не виноват, он просто не знал! Денис обязательно понравится тебе, когда ты узнаешь его, тем более, вы так сильно похожи, и ты поймешь, что он – очень хороший человек. Хотя нет, самый лучший… на всем белом свете! » – закончила я читать мамин опус с трясущимися руками.

– Блин, мама! – всхлипнула я, выключая планшет. – Что значит он мой отец?! – в шоке закрыла лицо руками и судорожно вдохнула. Я не могла поверить в то, что все это правда. Дэнис не мог быть моим отцом, просто не мог. «Нет, это неправда, неправда!» – орало все внутри меня. Сквозь пальцы потекли слезы, которые я не могла остановить. Внутри все тряслось от ужаса – я всю жизнь жила во лжи, считая Артема своим отцом, а тут…

«Уважаемые пассажиры, просим вас пристегнуть ремни безопасности, наш самолет готов совершить посадку в аэропорту Цюриха. Температура в Цюрихе составляет + 22 градуса по Цельсию», – услышала я голос капитана.

Долбаный Цюрих!

Самолет заходил на посадку, а я пыталась собраться с мыслями, такого предательства от мамы я не ожидала никак. Всю жизнь молчать, а потом просто написать письмо и между делом сообщить: «Знаешь, а тот, у кого ты мечтаешь учиться, – твой отец». Как она могла со мной так поступить?! Это несправедливо.

Я пыталась унять дрожь в руках и понять, что делать и как вообще жить дальше. Правда, чем ближе к земле был самолет, тем меньше мне это удавалось. А Дэнис, или Денис, как его там, на что он рассчитывал? Что я увижу его и брошусь в объятия с воплем «папочка»? Господи, да я в принципе видеть его не хочу, не то, что обсуждать ситуацию. Зачем только я выиграла этот дебильный грант?!

– Девушка, да не волнуйтесь вы так, – ласково улыбнулась мне рядом сидящая женщина. – Первый раз летите?

Я отрицательно помотала головой.

– Одна? – снова отвлекла она меня от мыслей.

Я качнула, подтвердить ее слова.

– Вас встретят? У вас есть, где остановиться? – тревожно спросила она меня.

Я с ужасом уставилась на нее, понимая, что ответ «да», но жить и встречаться с этим человеком я не хочу совсем. Я хочу домой под любимое одеяло. Женщина выжидающе смотрела на меня.

– Есть, – еле выдавила я.

Боже, как все сложно!

– Не волнуйтесь так, – положила она свою руку на мою, – все будет хорошо. Я точно знаю, – снова улыбнулась она.

«Нет, у меня хорошо уже точно никогда не будет!» – подумала я, и снова накатили слезы. Я отвернулась, чтобы не подавать вида и не пугать женщину, которая отнеслась ко мне более заботливо, чем мать. Почему только она не сказала мне раньше? Я бы ни за что не села в этот самолет.

Уши заложило, я судорожно сглотнула, но не помогло.

– Возьмите, – протянула мне женщина леденцы.

– Спасибо, – взяла я один.

– Может, вам нужна помощь? – мягко поинтересовалась она.

Я лишь отрицательно покачала головой. А что я еще могла сделать? Вывалить на бедную добрую женщину свои проблемы? Нет, конечно. И отвернулась к иллюминатору, как раз в тот момент, когда самолет уже заходил над посадочной полосой.

Под нами раскинулся красочный, как сказочный, город с аккуратно очерченными квадратами кварталов. «Люблю правильные линии!» – мелькнуло в голове. Выглядело и правда красиво. Яркие дома, словно нарисованные веселым художником, мелькали на большой скорости. Показался аэропорт, мы быстро снижались. Я закрыла глаза и глубоко вздохнула, удивительно, как за каких-то четыре часа жизнь может измениться полностью. До такой степени, что ты не понимаешь, как жить дальше. Получалось, что все вокруг меня знали правду, но никто ни разу ни словом ничего не сказал. Сколько отрицания в одной мысли, но это была моя реальность – отрицание всего, что я узнала.

Самолет плавно коснулся шасси полосы, и включился реверс. Лучше бы мы так и остались парить в воздухе, как ангелы. Пока шла рулежка, я сидела и не понимала, что делать дальше, как смотреть в глаза того, из-за кого вся мамина жизнь полетела к черту, я росла без отца, а он шиковал в своем Цюрихе. Не то, чтобы мы с мамой жили бедно – совсем нет, даже наоборот, неплохо. Но злость на Дэниса, папой его язык не поворачивался назвать, была такая, что просто разрывало изнутри. Хотя на маму, из-за ее предательства – еще больше. Как мне вообще называть этого человека, который оказался моим биологическим отцом? Слово-то какое мерзкое – биологическим.