Эльшан Таривердиев - Нагретый песок приморского рая. Роман

– На дачу собрались? – Спросил писатель, с легкостью догадываясь о намерениях, судя по набитому микроавтобусу.

– Да, Мирза муаллим, на дачу едем, – вытянувшись стрункой и сияя как кухонная утварь, Сеймур рапортовал знаменитому соседу.

– Кто твой отец, сынок? – Также чарующе, улыбаясь, спросил писатель.

Идрис мой папа! – Гордо заявил Сеймур.

– Вы живете в этом подъезде? – Спросил Мирза муаллим, явно перебирая в голове жильцов данного подъезда.

– Да! – радуясь столь продолжительному диалогу, ответил Сеймур.

– А кто твой дед? – спросил подростка Мирза муаллим, ввергнув, тем самым, мальчика в глубокую паузу.

Сеймур захлопал глаза.

– Ну да ладно, передавай отцу мои приветствия, и будьте осторожны в дороге.

Раскланявшись перед подростком, дедушка Мирза, вероятнее всего, так и не смог догадаться о происхождении этого мальчика. Старец зашагал дальше, размерено кланяясь всем, кто выходил ему на встречу.

Сеймур, проводив взглядом приятного старца, подошел к машине.

– Давай помогу тебе, Сеймурчик, предложил свои услуги водитель микроавтобуса дядя Вагиф, которого каждое лето присылал дядя Сеймура, брат матери, дядя Акрам. Вагиф подхватив у Сеймура изрядно помятые банки, разместил их в машине.

– Ну что, Фархад, я пойду? – Спросил брат у брата.

– Куда? – Спросил Фархад.

– Надо! В одно место! – требовательно заявил Сеймур.

– Опять что надумал, Сеймур, – не менее требовательно спросил старший брат.

– Я быстро! Ты же обещал, что это последняя моя сетка, – Сеймур припомнил брату уговор.

– Ладно, канай, только быстро. Одна нога там, а другая здесь, – снисходительность брата получилось грубой.

Сеймур на всех парах понесся из своего двора в новый двор, который находился в нескольких шагах от их подъезда. Это был один большой двор одного центрального жилого комплекса в центре Баку. Просто, по обыкновению застройщиков города, какой – то дом строится чуть раньше, а какой – то чуть позже. И в итоге, дома различаются своим стилем и новизной. В Баку всегда старались строить красиво и плотно – кружком, чтобы спастись от привычного Апшеронского ветра. Дворы домов казались смежными, и получались общими, и только дети пытались разделять свои игровые территории всякими условностями и границами. Дом, в котором жил Сеймур, очерчивался двумя улицами – Низами и Хагани. Здание дома было приметным, как оригинальное архитектурное строение и известно, как место, где жили одни знаменитости своего времени. Этот дом было принято называть именем певца знаменитого на весь мир.

Он проживал в этом доме, и пользовался большим уважением у соседей. Плоды его популярности достались не только ему одному, но и каждому, кто жил рядом с ним. Говорят, популярность тоже имеет тень, под которой во вторую очередь после семьи живут соседи.

Выбежав из своего двора, Сеймур вбежал в новый двор, где у него было важное дело. Быстро миновав футбольное поле (громко сказано, просто игровое пространство), Сеймур приблизился к стене, где его ждала незаконченная партия игры в крестики нолики, затеянная им и ею.

Девочка, которая с ним затеяла эту игру, была умной и красивой. Она сама подошла к Сеймуру и, предложила сыграть с ней в партию игры, мальчику, которого недолюбливали многие его сверстницы. За его вредность, которую он проявлял, как только кто- то из девочек заводил речь о его волосах.

Игра была не закончена. Она началась днем позже. Сеймур понял, что соперник серьезный и поэтому долго думал. Зейнаб, так звали девочку, не дождалась и ушла. Ее вызвала мать. А Сеймур остался думать, и думал он больше о том, почему она предложила ему, а ни какому-нибудь отличнику. Ее большие карие глаза повсюду преследовали Сеймура, как не осознанное желание видеть их постоянно. Зейнаб имела привычку заглядывать прямо в глаза, и ласково просить исполнить ее желание. И тогда, с Сеймуром что- то происходило, чему он не сопротивлялся. Ему нравилось тому не сопротивляться.

Ход был за ним. Он должен был поставить крестик. Накануне, она говорила, что тоже уедет на дачу и, если не успеет отметиться у стены, то доиграет с ним после каникул – в сентябре.

Сеймур опять задумался сильно, не знал, где поставить крестик, чтобы прихватить Зейнаб, и применить двойную комбинацию выигрыша.

У парня зачесалась голова от упорного мыслительного процесса.

«Да ну ее, буду я здесь напрягаться, наверное, сама уже носится по берегу моря, купается, а я здесь ходы продумываю» – подумав, Сеймур отошел от стены, и посмотрел на балкон, где проживала Зейнаб. Окна балкона Зейнаб были плотно закрыты. « Уехали» – успокоился Сеймур. « Вот и я пойду, приедет, вот тогда и доиграем, авось, за лето расслабится – отупеет, вот я ее и обыграю» – злорадствуя, Сеймур побежал обратно в свой двор.