Лала Умуд - Сделка с совестью

– Лунатик, – сердце моё стучало от волнения, а голове пульсировало одно слово: успел, я успел. Сверху уже доносился шум и крики – искали ребёнка…

С того случая прошло пять лет. Я спас девочку и обрёл долгожданное спокойствие. Тревога, столько лет сидевшая внутри, покинула меня, уступив место размышлениям. Чем был мой сон? Закономерностью? Я даже заглянул в словарь и узнал, что закономерность – это наблюдаемая зависимость между событиями или явлениями.

Мама спасённой девочки приехала поблагодарить меня. Она оказалась очень милой приветливой женщиной, без мужа воспитывающей ребёнка. Мы разговорились, стали общаться, а со временем наши отношения переросли в нечто большее. Спустя время мы поженились, я удочерил её ребёнка. Лика давно избавилась от лунатизма, едва ей исполнилось десять лет. Кроме неё у нас ещё растут близнецы. Семья моя живёт в том же самом доме у озера. Иногда, думая о том, что произошло в моей жизни, я понимаю, как тесно переплетены события и люди, наши поступки и всё, что происходит где-то рядом.

Я люблю ночью перед сном гулять у озера. Оно отнюдь не пугает. Меня успокаивает журчанье воды, тихий шелест камышей и воинственное кваканье лягушек. Когда я гуляю один, всегда смотрю на небо мысленно благодарю Его. Того, кто тонкими нитями переплетает наши судьбы и посылает вещие сны, заставляет нас менять жильё, оставлять у себя бездомных собак, и даёт нам, пусть хоть и призрачную, но надежду, надежду на счастье!

У меня были изысканные манеры, как у настоящей леди. С детства я обучалась трем языкам, могла безошибочно распознать дурной вкус в одежде и фальшь в людях. Я была единственным ребенком у родителей, они во мне души не чаяли и потакали всем моим капризам. Мой отец был знаменитым нейрохирургом и мечтал видеть меня своим ассистентом на операциях. Я поступила в медицинский колледж, стала врачом-терапевтом, а потом все-таки доучилась до хирурга. Отцовские гены взяли верх. Папа был амбициозным, считал себя светилом нейрохирургии. Делал операции, но не всем, из-за чего я часто спорила с ним. Но вскоре я поняла, что отцовский снобизм и самовлюбленность несколько зашкаливают, и перестала выяснять отношения. Я была наивная и непосредственная, считала, что поменять мир в лучшую сторону в моих силах. Деньги не главное, главное – спасать людей дарить им жизнь. Отец и вправду был хорошим специалистом, но часто отказывался от сложных, почти обреченных больных. Зачем? Ссылался на усталость; но позже я поняла – он не хотел портить репутацию. Если безнадежного больного нельзя спасти, то пятно на безупречной работе блестящего хирурга обеспечено. Я – абсолютная противоположность отца. Часто бралась за самые трудные и безнадежные случаи и порой теряла больных. Тогда чувствовала, что часть моих нервных клеток умирала с ними, с моими не спасенными пациентами. В такие минуты я проклинала себя, медицинский ВУЗ понимала отца.

Мой первый спасенный пациент был мальчишка семнадцати лет. Катаясь на велосипеде по проезжей части, парень попал под грузовик. Операция длилась восемь часов. И он выжил. Это состояние эйфории после спасения жизни человека не заменят никакие эмоции и чувства. Это верх блаженства, это нирвана, в которую погружаешься без медитаций, простояв девять часов в операционной, обливаясь потом под галогенами, когда спину сводит судорога, медсестра вытирает пот марлей и украдкой растирает тебе спину.

Я завоевала себе репутацию путем потерь и побед. К счастью, удача больше сопутствовала мне в работе. Я стала отличным хирургом, а, главное, фанатом своего ремесла.

Распоряжаясь чужими жизнями, борясь за каждый вздох человека, свою личную жизнь я пустила на самотек. Впрочем, обо всем по порядку. Это произошло, когда мне было девятнадцать лет. Нас пригласил на вечеринку парень, с которым я дружила в колледже. Это был пуэрториканец по имени Хесус, но родственники и друзья звали его Сесу. Он был из семьи богатого промышленника, который мечтал сделать из сына врача. Парень был начитанным и очень интеллигентным. Имел неординарную внешность для латиноамериканца – ярко зелёные глаза сочетании с оливковой кожей. Девчонки сохли по нему, но он не обращал на них никакого внимания. Видимо, воспитан был в старых традициях. Мы были с Сесу не разлей вода: вместе готовились к экзаменам, вместе гуляли и отдыхали.

Та вечеринка была устроена в честь дня рождения Хесуса. На открытой веранде было зажжено множество китайских фонариков. Перед огромным домом расставили длинные столы, а позади дома, у бассейна, был накрыт стол со сладостями. Музыканты играли тихую мелодию. Всё выглядело торжественно и красиво. Мы веселились, пили лёгкое игристое вино и танцевали. Нас, близких друзей, было человек семь, а остальные приглашённые –родственники и друзья отца Хесуса. После вечеринки Сесу уговорил нас остаться на выходные. Мои родители хорошо знали его семью, поэтому проблем не возникло…