Владимир Тучков - Вышка

– Ну, Петрович, – сказал мичман, когда было все осмотрено. – Раз в месяц мы тебе будем подвозить все, что положено. И поесть, и дизель накормить, и еще чего попросишь, но в разумных, конечно, пределах. А вот баб не обещаю. – И добродушно рассмеялся.

Связь с частью надлежало держать по рации. Но она была незнакомой, не такой, которой он пользовался в Афгане. Рация работала через спутник.

– А это что? – спросил Андрей Петрович, когда уже завели двигатель БТР.

– Мачта это. Разве не видишь?

– Да слепой ее и тот увидит. А для чего она? И чего такая здоровенная?

– Петрович, ты же человек бывалый! Это военный объект. Нам с тобой поставлена задача охраны объекта и всего, что находится на его территории. Все равно, что охранять. Вот кинешь на землю окурок, и его тоже охраняй. А для чего нужна эта мачта, пусть в штабе думают.

Механик-водитель дал газу. И БТР вскоре скрылся в лесной чаще, простирающейся хрен знает докуда.

Посреди просторного квадрата, огороженного железобетонными плитами с колючей проволокой поверху, возвышалась громадная металлическая мачта.

Она была столь высока, что ее макушка едва просматривалась.

Метров четыреста-пятьсот, решил Андрей Петрович, не имея измерительных инструментов.

Отчасти она напоминала Эйфелеву башню. Четыре лапы, похожие на бульдожьи, упирались в бетонное основание. И, очевидно, уходили вниз на изрядную глубину. Вверху лапы сходились приблизительно на уровне девятиэтажного дома. И дальше, до самого верха, шло переплетение металлических балок примерно десятиметровой длины.

Вся эта громадная конструкция была застрахована от ржавления и сопутствующей ему потери прочности за счет того, что все детали мачты были сделаны из какого-то антикоррозионного металла. Может быть, это был даже титан – метал легкий и способный простоять в неизменном виде не одно столетие. В армии титан – популярный металл.

Устойчивость мачты обеспечивали четыре растяжки, сделанные из тросов толщиной чуть ли не в руку. Вполне понятно, что ей был не страшен не только ураганный ветер, но, может быть, даже и землетрясение средней мощности. И хоть землетрясений на Вологодчине и не бывает, но армейские системы всегда делают с большим запасом прочности и надежности.

Наверх, вероятно, до самой макушки, о которую вспенивались низкие облака, вела лестница. Самая примитивная, какую можно себе представить, – обрезки двадцатимиллиметровой арматуры, приваренные к двум вертикальным направляющим. Причем арматура была из обычного черного металла, покрытая рыжими пятнами ржавчины. Было абсолютно непонятно, насколько прочны к настоящему моменту ступеньки-жердочки. И на какой высоте одна из них обломится, и незадачливый верхолаз понесется навстречу земле с ускорением 9,8 м/с². И главное – почему лестницу, как и саму мачту, не сделали «вечной», то есть из нержавеющего металла.

У основания мачты находился металлический бункер высотой в полтора человеческих роста и сторонами десять на десять метров. Из бункера вертикально вверх, к самой вершине мачты, уходили две двухдюймовых трубы. На высоте примерно пятиэтажного здания от труб через равные промежутки, пятиметровые, отходили ответвления в виде пластинок метровой длины.

Вход в бункер преграждала массивная дверь с кодовым замком.

«Ох и ни хрена себе хреновина!» – сказал Андрей Петрович, осмотрев загадочную конструкцию.

Первый год Андрею Петровичу дался нелегко. Нет, с бытом – сварить, пожарить, постирать, протереть пол, вымыть посуду, зашить прореху, заготовить на зиму дрова, а потом топить печь, разгребать снег и так далее, и тому подобное – никаких проблем не было. Он давно уже жил один, и бытовая рутина выполнялась им на автомате.

Проблемы были со свободным временем, которое на него, вчерашнего горожанина, буквально навалилось тяжелой ношей.

В городе был телевизор, с его помощью можно было убивать время в неограниченных количествах.

Были магазины, куда надо было ходить за продуктами. Или какую-нибудь одежку подобрать взамен обветшавшей.

Были автобусы, которых надо было дожидаться на остановке. И в это время он был как бы при деле.

Были банкоматы, сигаретные киоски, светофоры на перекрестках, домофоны, рекламные газеты в почтовом ящике, были бомжи, были липовые бойцы Чеченской войны в купленной на рынке необмятой форме, которые под блатные аккорды поют о боевом братстве, были дети, спешащие с рюкзаками в школу, молодые матери с колясками, уткнувшиеся в свои айфоны, были старики и старухи двух типов – агрессивные и неуверенные в себе с извиняющимися глазами, были машины, мотоциклы, велосипеды, самокаты, роликовые коньки, а в небе – стрелы подъемных кранов…