Дмитрий Вержуцкий - Фарт и другие рассказы

При виде вывески «Столовая» на большом доме из бруса, сразу захотелось чем-нибудь перекусить. В очереди стояло несколько человек. Раздатчица никуда не торопилась. От нечего делать, я стал рассматривать помещение и находящихся в нем людей. Присутствовал большой зал с двумя десятками столов, из которых больше половины были свободными. Беленькие, с мелкими синими цветочками, клеенки покрывали столешницы, в середине каждой гнездились фарфоровые солонка и перечница, продолговатая емкость с горчицей, с воткнутой в нее деревянной лопаточкой, и чекушка столового уксуса. На окнах висели тюлевые светло-желтые шторы. Две репродукции Шишкина и Айвазовского в рамках украшали побеленные стены, возле одной из них в кадке росла настоящая пальма с пучком кожистых зеленых листьев на вершине.

Народ в зале подобрался разнородный. Рядом с входной дверью сидели четверо солдатиков из внутренних войск. В углу лежали их вещмешки, шинели и автоматы. Возле ближнего окна выпивали и закусывали трое офицеров. Один, постарше, в майорских погонах что-то вальяжно рассказывал про свой отпуск на море. Речь его изобиловала пикантными подробностями. Двое старлеев старательно внимали повествованию, угодливо кивали и дружно удивлялись.

Шесть или семь недавно освободившихся зеков сидели по одному или по двое за столами и, опустив головы, молча ели. За столиком у внутренней стены, прямо под копией картины Айвазовского, расположились двое железнодорожников, сосредоточенно и тоже молча поглощая содержимое тарелок и запивая его компотом.

Только из дальнего угла периодически доносились звуки веселья. Там пили и что-то вспоминали четверо парней в таких же энцефалитных костюмах, как и у меня, по виду – геологи или геодезисты. Их стол был заставлен разнообразной снедью, вперемешку с торчащими бутылками портвейна и стаканами. Судя по всему, ребята только что выбрались из тайги. По всей видимости, они прибыли на стоявшем перед входом в столовую грузовике-вездеходе, с надписью на кунге «Георазведка».

Очередь на раздачу сдвинулась. Я взял поднос, поставил на него стакан с томатным соком, салат со свежей капустой и взял пару кусочков хлеба. Впереди случилась заминка. Приземистый, с жестким взглядом и прожженным солнцем лицом, бывший зек никак не мог определиться с предпочитаемыми блюдами.

Раздатчица снова повторила:

– Мужчина, выбирайте скорее!

Тот пожал плечами, помялся.

– Ты это… Что-нибудь пожрать дай!

– Что Вам дать-то, мужчина?

– Ну что-что? Первое и второе!

– На первое есть борщ, щи, солянка, окрошка! На второе – котлеты, тефтели, шницель, мойва жаренная. Выбирайте!

Мужик опять затупил. Видимо, проблема выбора последние лет десять для него не существовала. Помолчав, он снова поднял глаза на раздатчицу:

– Пожрать, говорю дай!

– Борщ и котлету?

– Давай! И хлеба!

– Хлеб вон там возьмите! Гарнир какой брать будем? Есть гречка, картофель-пюре, рис.

– Ладно, это… Гречку давай!

– Пить что будем? Спирт? Водку? Есть портвейн «Кавказ», пиво свежее сегодня завезли!

Мужик явственно сглотнул, но потом мотнул головой.

– Ты чо гонишь-то, в натуре? Нельзя сейчас пить. Чаю дай! Только нормального, черного!

Женщина заполнила тарелки, достала алюминиевую кружку, засыпала туда полную горсть заварки и залила кипятком из титана. Расплатившись, зек взял поднос и пошел к столикам. Раздатчица молча покачала головой, глядя ему вслед.

Я выбрал рассольник, гуляш с картошкой и компот. Получилось на восемьдесят копеек. Пообедав, вышел на крыльцо и закурил. Было тепло, светило солнце, по небу лениво плыли кучерявые белоснежные облачка. Станция утопала в зелени, возле лужи ворковали голуби. Жизнь прекрасна! На последней затяжке вдруг вспомнил про командировочное. Черт! Как же я мог забыть? Надо же его обязательно отметить, и чтобы с печатью! Да без проблем, сейчас все сделаем, времени достаточно!

В сельсовете оказалось закрыто. Как же я не учел, что сегодня воскресенье! Обойдя подряд учреждения поселка, кучковавшиеся в центре, убедился, что почти все в выходной отдыхают. У работающих круглой печати ни в одном заведении не имелось. Разбитная деваха с кудряшками, продававшая входные билеты в общественной бане, услышав неожиданную просьбу, расхохоталась: «Да здесь клейма на многих негде ставить, какая печать? Слышь, парень, а может, просто так покувыркаемся? У меня в подсобке диванчик есть!» Несколько оторопев от такого предложения, я отмазался срочными делами и быстрым шагом направился на вокзал.