Елена Хабар - Баба с яйцами. Управленческий роман

– Благородно, епта, – сказал собственник.

– Я маленьких не обижаю, – мягким голосом откомментировала Баба.

У него зазвонил телефон, и он покинул корт. А наша танцовщица осталась стоять и обозревать творящуюся вокруг вахканалью.

– Похоже, в следующем году я женю всех своих детей, – угорал Михалыч от своей гениальности.

– Старый ты дурак! Ищи лучше, – смущаясь, ответила она.

«Если уже Михалыч намекает, значит и еще кто-то заметил из коллег. Надо бежать. Вопрос – как и куда? Доберусь до кабинета, решу. Нужно только найти своих, поздравить с наступающим и сказать, чтобы они хорошо себя вели, хотя и так это знают».

В кабинете было прохладно. Она села в кресло, сняла сапоги, развернулась от стола и положила ноги на окно. Прежде чем двигаться дальше, нужно было посушить весла и разработать план, как провести сегодняшний вечер. Подруги пока не отвечали на смс, ждем-с!

Дверь кабинета открылась. В проеме показался одетый в верхнюю одежду собственник.

– Ты очень предсказуема. Одевайся! – в одно мгновение он открыл дверь шкафа, снял с вешалки шубу и протянул ее Бабе.

– Что случилось? – растерялась та и сразу же стала искать под столом свои сапоги.

– Давай в темпе вальса. Раз-два-три-раз-два-три.., как ты меня учила. Я теперь на всю жизнь это запомню. У меня в ушах стоит твой голос с этим вальсом, чтоб его!

– Пожарная тревога или у нас внеплановые учения?

Она вынырнула из-под стола. Подняла голову. Собственник стоял между столом и стеной, сознательно или бессознательно перекрывая ей все проходы.

– Ты сказала, что женщину нужно вести в ресторан, но все сложно. Я зигзагами не могу, у меня времени нет на это. Поэтому давай быстрее, – с ухмылкой и с торжеством в голосе продекларировал он.

– Вы же понимаете, чем вальс от жизни отличается? – в ее глазах промелькнула настороженная симпатия.

– Я все понимаю. Поэтому не выноси мне мозг своими раз-два-три, иначе будет как там. Я возьму и упру тебя в ресторан. А у меня, между прочим, спина болит, – надавив на жалость, ответил танцор.

Она посмотрела на него исподлобья, медленно встала, развернулась (в этот момент он помог надеть ей шубу), взяла сумку и торжественно вышла из кабинета. В машине они ехали почти молча, лишь иногда водитель уточнял у шефа, куда ехать, и у нее – нужно ли сделать теплее температуру.

– Ты когда молчишь, меня это настораживает. Можешь уже говорить, – нарушил молчание собственник и расплылся в улыбке.

– Спасибо, конечно, за разрешение. Но я сегодня уже наговорилась, – кротко произнесла Баба.

– Так-то лучше. Расслабься. Я тебя не съем. Я маленьких не обижаю.

– Вы конспектируете за мной все мои фразы?

– Нет, память хорошая. Особенно на херню всякую.

– У меня тоже, – на лице Бабы натянулась довольная лыба.

Они подъехали к известному пафосному ресторану М. Она вышла из машины, пока ее спутник давал деньги и какие-то инструкции своему водителю.

Вокруг было очень красиво. С этой работой она не была в центре уже месяц. А тут все украсили новогодним реквизитом и пахло морозной свежестью. Снега выпало много и он блестел, преломляясь в свете фар.

– Мы туда сейчас не сядем, пятница, вечер, – сказала она с лицом последней стервы.

– У меня там друг работает, – многозначительно ответил собственник, – пойдем! Как вы там говорите? Нужно выгулять платье?

– Никто так не говорит. Может, у вас в девяностых, – попыталась съюморить она.

Они зашли в ресторан. Спутника Бабы с яйцами там явно все знали. Свободных столиков не было. Ему сказали, что Эдика нет, он в Париже, но они конечно найдут для них место. Попросили подождать в баре пару минут. Там она увидела, как братаются мальчики. Это было многоходовое рукопожатие с барменом.

– Что будешь пить? – резко спросил собственник, и они с барменом уставились на нее в ожидании ответа.

Она не была готова к этому вопросу. Зависла и не могла из себя ничего выдавить.

– Она сегодня очень молчаливая, прямо весь день слова не вытянешь. Идеальная жена! – сказал босс бармену, улыбаясь в тридцать два зуба.

После фразы «Идеальная жена!» Баба громко и четко произнесла: «Виски со льдом!»

– Нет! – металлическим голосом отрезал наш тиран, и глаза его округлились.

– В смысле нет? Мне уже есть и 18, и 21! – негодуя отпарировала Баба.

– Нет! Моя жена не может пить виски со льдом, как заправский мужик или как ковбой, после трудной работы в поле.

После этой фразы она попыталась встать и уйти. Он резко вскочил, понял, что сказал лишнего, взял ее за плечи и прошептал на ухо: «Только не уходи! Я ж любя!»