Светлана Рассказова - Акварели судьбы. В новеллах

И только к обеду следующего дня, Люся явилась домой целая, невредимая, с модной причёской и даже в новой шубке, сняв которую предстала перед своими родственниками в бархатном платье цвета морской волны. Домашние замерли, а потом посыпались вопросы: откуда, каким образом?

– Отмечала Новый год в Смоленске, – устало проговорила Люся.

– С ним? – спросила Тётя Наташа.

– Да

– А чего не предупредила? Я обыскалась.

– Шла из школы домой, он подъехал и увёз. Втихую…

– Ох, не нравится мне это.

– Наташа, поговори с женщинами, чтобы были осторожней. Пусть не высовываются. Немцы в последнее время очень злые. За любую провинность расстреливают без предупреждения. В Смоленске постоянно казни при людях устраиваются, – неожиданно мама предложила, – может, ты с детьми в лес уйдёшь?

– А если поймают? У нас тоже за нарушение режима и комендантского часа расстрел, – тётя Наташа замахала руками, – зима, мороз! Чем я детей в лесу кормить буду? Здесь своих дождёмся. Бог не выдаст, свинья не съест.

– Ну, смотри…

– А сама-то чего в лес не хочешь?

– Мне теперь, что там, что здесь… Жизни не будет! Свои за фашиста не простят, а немцы, если про хлеб узнают, тоже не пожалеют. И офицер не поможет.

– Ладно, хватит страху нагонять! Расскажи лучше, как праздновала?

– Перепились все! Потом по бутылкам стреляли.

– А твой?

– Мой вообще не пьёт. Всё о чём-то думает, почти не разговаривает.

– Странный он у тебя, – тётя Наташа пожала плечами.

– Знаешь, по-моему, он очень одинок. Всё меня за руку держал. Ой, забыла, – мама неожиданно всплеснула руками, – у меня же конфеты есть, – и она выгребла из кармана шубы целую жменю шоколадных конфет, – это вам от зайчика.

– Знаем мы этого зайчика! Волком бы не обернулся, – усмехнулась мамина сестра.

– Не обернётся, – констатировала Люся.

***

Узнав от учительницы о происходящем в Смоленске, люди тряслись от каждого выстрела, боясь, лишний раз показаться на улице, и с нетерпением ожидали Красную Армию.

А совсем рядом начинали гореть деревни…

Прошёл слух, что сразу после Нового года, отступая, немцы сожгли в соседних районах несколько деревень вместе с жителями. От таких новостей народу делалось страшно, особенно за детей.

Что делать? Куда бежать? Полицаи рыскали по окрестностям, выискивая партизан, хватали всех подряд – стариков и молоденьких девчонок. Тащили «добычу» в комендатуру, стараясь угодить начальству, в надежде, что те их усердия не забудут и заберут при отступлении с собой.

В самом начале наступившей весны сорок третьего года у дома тёти Наташи остановился знакомый автомобиль.

– Иван! – приоткрыв дверцу машины, позвал мальчика господин Рюккер.

Ванька в одной рубашке выскочил на крыльцо.

– Я здесь, господин Рюккер.

– Одевайся! Скажи маме, что мы едем за велосипедом.

– За велосипедом? Для меня?

– Конечно, для тебя.

Мальчик вбежал в дом.

– Мама, мама! Мы с господином Рюккером едем покупать велосипед!

Мама побледнела.

– Езжай, сынок! Только оденься теплее. Дорога неблизкая…

Ваня быстро оделся, всё как велела мама, боясь, что она в последний момент передумает.

– Сынок, – мама присела на табуретку, стоящую у самой двери, – до свидания, сынок. Слушайся дядю Ганса. Он неплохой человек, – она обняла и поцеловала сына.

– Какого дядю Ганса? – ошалело спросил Ванька

– Господина Рюккера зовут Гансом.

– Аааа… Я и не знал.

– Всё. Иди, – и она легонько оттолкнула сына.

– Ты куда ребёнка отправляешь? Совсем с ума сошла! Твой Ганс фашист, хотя и с печальными глазами, – заругалась тётя Наташа.

Мама схватила её в охапку и что-то зашептала на ухо. Ванька расслышал слова: «велосипед» и «условный сигнал», но ему это было уже неинтересно.

Выбежав из дома, он уселся на заднее сиденье автомобиля, как велел дядя Ганс, помахал из окна рукой, и они поехали. А через пару минут не выдержал, оглянулся и посмотрел в заднее окошко автомобиля… Тётя Наташа с ребятишками со всех ног неслась в сторону леса. У мальчика ёкнуло сердце, но он вспомнил слова мамы и затаился.

Они буквально пролетели деревню, въехали на грунтовую дорогу и увидели, что навстречу движется легковушка и два огромных крытых брезентом грузовика.

– На пол, – скомандовал дядя Ганс и Ванька в момент оказался между сиденьями автомобиля. Он слышал стук своего сердца и боялся, как бы его не услышали немцы из тех машин.

Пропуская легковушку и грузовики с солдатами, они прижались к обочине.