Александр Хардиков - Не торопитесь уходить

Казалось, уже обойдет бабье лето,
Обидевшись будто за что-то на нас.
Но снизошло между туч по просветам,
Решило оно показать мастер-класс.

Напрасно синоптики нас всех пугали,
Что больше его не увидим мы тут.
Из паутины воздушные шали
Бабы на рынке уже продают.

В саду горит калина красная,
Огонь пылает что есть сил.
Давно когда-то не напрасно я
Ее здесь крохой посадил.

Растет красавица и радует,
Как дочь любимая отца.
При встрече листьями и ягодой
Его касается лица.

На сарафане осень ясная
Зажгла рубиновый костер.
Не нагляжусь, все восхищаюсь я!
Не отведу никак свой взор.

Дождь стеной у калитки,
Как незваный пожарник,
Льет на двор и пожитки,
На горящий кустарник,

На упругие гроздья
Длинноногих рябин
И охваченных дрожью
Пышногрудых калин.

Из подвешенной лейки,
Где в купальнях темно,
Льет на стол и скамейки,
Черно-белое домино.

Здесь бутылка забылась
С недопитым вином,
А игра завершилась
Длинной рыбой-вьюном.

Деревья забылись в печали,
С непокрытой стоят головой.
Их ярко-зеленые шали
Осыпались желтой листвой.

Никто не поможет их горю —
Два лета в году не дано.
И лебеди к южному морю
Уже улетели давно.

Знакомая белая стая
Не скоро вернется сюда.
До самого теплого мая
Какие грядут холода?

Но в жизни немало печали,
Хорошему в коей есть след.
Те ярко-зеленые шали
Похожими стали на плед.

Пускай мне грустно иногда,
Что листья к осени желтеют
И одинокая звезда
Согреть влюбленных не сумеет.

Как не сумеет месяц блудный
Свое тепло отдать реке,
И до весны он беспробудно
Заснет у тучи в рюкзаке.

Когда над сонною равниной
Звезда, сорвавшись, догорает,
Пускай потухшая калина
На землю ягоды роняет.

Коли с души моей сгоревшей
Взлетит иль ангел, или черт,
Пусть тихо лист заиндевевший
Ко мне в могилу упадет.

Осень. Ветер все дальше уносит
От сгоревшей души черный дым.
Не увидит никто и не спросит,
Где ее потерялись следы.

Да и нужно ль искать их взаправду
По болотам, лесами и лугам?
Поднимается облако к аду,
Листья падают тихо к ногам.
Долго, долго стою. Провожаю
Свою душу в последний путь.
Долго слезы не вытираю.
Не убей, не солги… не забудь.

Ни к чему причитать и креститься —
Путь небесный лежит не в тюрьму.
И из золота даже гробница
Ей на кладбище ни к чему.

Незаметно уже стемнело.
Возвращаюсь один с похорон.
За рекою звезда полетела
В опустевшие гнезда ворон.

Если даже я вдруг загадаю
Свою душу из пепла сложить,
Все равно я тогда не узнаю,
Как же дальше на свете мне жить

Бреду меж деревьев, куда – я не знаю,
Ноги куда-нибудь да принесут.
Охрой траву листопад покрывает,
Листья слетают в свой вечный приют.
Куда б я ни шел, чтобы ни делал я,
Какой ни имел бы в миру этом вес,
Я – лист, оторвавшийся рано от дерева,
Давно унесенный в далекий лес.

Я не был обижен любовью и лаской,
Но не искал я покой и уют.
Лист похоронят по-христиански,
Ветер и вьюга его отпоют.

Горсть рябины – костер на ладони,
Обжигающий душу огонь.
Не жалей, что прошло. Только помни,
Как смеется и плачет гармонь.

Отсмеется весна, отхохочет,
Осень слезы уронит на грудь.
Только летние нежные ночи
Никогда, никогда не забудь.

Упадут если с дерева гроздья,
На ладонях погаснут они,
Все равно еще жить нам не поздно.
Только в сердце любовь сохрани.

Уходит осень, слезы не скрывая,
Под шорох с плеч спадающих одежд,
Как женщина уже немолодая,
Неся свой до конца нелегкий крест.

Еще вчера ее встречали по покрою,
Сентябрь ей платья модные дарил.
Ею красивой, смелой, молодою
Так шумно восхищался целый мир.

Недолог век цветущего букета,
Искусно в нем подобранных цветов.
Печален мир без красочного цвета.
Но он к иному времени готов.