Владимир Губский - Остров на болоте

В ту осень, когда первый спутник Земли поднялся в космос и стал «бороздить просторы вселенной», а дед Барабан сбивал дымным хреном последних, сонных мух во дворе, семья Полыниных переехала в новый, сверкающий побелкой дом, который предприятие предоставило отцу Серёжи, работавшему в то время шофёром. Вскоре отца избрали председателем торфяного комитета предприятия, и шофёрская кепка в его гардеробе сменилась шляпой.

Дом был кирпичный, двухквартирный, с земельным участком и бревенчатым, поделённым пополам сараем. Вторую половину дома занимала семья главного механика предприятия. Каждая квартира состояла из трёх комнат, кухни, ванной, туалета, кладовой и веранды. Находился дом на другом конце Главной улицы, на самом краю посёлка. Метрах в двухстах от дома, за подстанцией, был вырыт искусственный водоём в форме стометрового бассейна, прозванный в народе Купалкой. Такое соседство в условиях болотного окружения можно было приравнять к жизни у моря. Тут тебе и купание, и рыбалка, и пускание парусных кораблей, и прочие удовольствия жизни.

Пожалуй, не было на посёлке более притягательного места для прогулок, чем эта Купалка. В летнюю пору в пятидесятые-шестидесятые годы она была весьма востребованным центром отдыха для трёхтысячного населения посёлка. Ку-палка была оборудована вышкой для прыжков в воду, двумя мостками с тумбами, раздевалками и скамейками. На мелководье резвились малыши под присмотром мамаш, цаплями стоявших по колено в воде. В жаркие летние дни свободных мест на берегах не было, а вокруг мостков творилось такое невообразимое барахтанье, фырканье и ныряние, что весь водоём вместе с берегами казался одним огромным, удачно заброшенным неводом.

На новоселье родители пригласили гостей, и тут вновь судьба свела Серёжу с Таней в ограниченном пространстве. На сей раз – в большой белой ванне. Малышам налили горячей воды и усадили вместе. Пятилетний Серёжа и четырёхлетняя Таня очень любили играть вдвоём и весь вечер с удовольствием барахтались в воде, не отвлекая взрослых. Это купание, как и сидение в засыпанном землёй сарае, долго ещё оставалось в семье любимой темой для пересказов и шуток. Через год семья Тани покинула посёлок и переехала в областной центр. С тех пор следы их затерялись.

Родители Серёжи, Нина и Валерий, родились и выросли в одном степном селе Черниговка, что белыми приземистыми мазанками прилепилось к левому берегу речки Камыш-лак на самой восточной окраине Саратовской области. Дальше на юго-восток начинались земли Уральского казачьего войска.

Село было не так чтобы очень старинным, но и не молодым. Возникло оно в середине девятнадцатого века, после Крымской кампании, когда первые переселенцы приехали и стали обживать пустующие земли. Это они перегораживали овраги, ручьи, возводили плотину на реке, откапывали лиманы и пруды, обводняя голую степь, населяя её птицей, животными и рыбой. Новое поселение получило название Горюны. С годами и с приездом новой волны переселенцев грустное название села сменилось более живым и ласковым – Черниговка.

Детство Валерия и Нины было перечёркнуто голодом тридцатых годов, юность совпала с войной, а молодость пришлась на годы разрухи и бедности. Но, несмотря на все беды и тяготы, годы юности всегда остаются самыми счастливыми и лучшими годами жизни…

Они сумели пережить испытания, они выжили и нашли свою любовь.

Род Назаровых, к которому относилась мать Серёжи, всегда пользовался в селе большим уважением. Глава рода – Михаил с женой Пелагеей приехали в Черниговку в конце девятнадцатого века из Пензенской губернии. Детей у Михаила с Пелагеей было десять человек: девять дочерей и один сын Андрей. Старшая дочь родилась в 1899 году, а последняя – в 1929-м. Поскольку при переделах земли учитывалось только то население в общине, которое могло её обрабатывать, то есть мужское, семейству Назаровых выходило лишь четыре десятины, прокормиться с которых не было никакой возможности. Михаилу, чтобы содержать семью, ничего другого не оставалось, как обзавестись небольшой торговлишкой. В мануфактурной лавке Назаровых всегда имелся ходовой аршинный товар: сукно, холстина, ситец, сатин, сарпинка от немецких колонистов и прочая материя. За товаром Михаил ездил, чаще всего, в Николаевск, иногда, примерно раз в год, отправлялся в многодневную поездку в Саратов. Моста через Волгу в Саратове о ту пору не было, и, чтобы попасть на правый берег, нужно было воспользоваться двуносым паромом с большими загребущими колёсами, именуемым пароходом поперечного плаванья под названием «Первый». В зимнее время эту роль выполняли ледоколы поперечного плаванья. Революция и Гражданская война народ озлобили, расслоили и дали возможность ленивым и неспособным поживиться плодами чужого труда. Заглохла торговля. Некоторое просветление, наступившее с приходом нэпа, было недолгим.