Сергий Чернец: Комбинат познания

– — – — – — —

В нынешнее время почему-то (из-за трудностей современной жизни) взрослые решили продлить детство. И всё позже и позже человека считают взрослым. 18 лет – и 21 год – считается взрослость наступает.

А всё было не так. И во всей природе всё не так, – обезьяна и то через два года уже взрослая, у многих животных детство длится меньше одного года. Человек взрослел раньше – раньше – такая тавтология получается.

Например, в Древней Греции детям, достигшим трех-четырехлетнего возраста, надевали на голову венки из фиалок, как символ того, что беспечная пора для них прошла и они вступают в пору взросления. К этому возрасту у ребёнка уже появляются первые обязанности, он учится оценивать свои поступки, контролировать поведение. В этом возрасте, посещая дошкольные учреждения, дети учатся общению со сверстниками, что готовит их к жизни в обществе.

Период с 3-х до 7-ми лет важный период жизни. В это время ребёнок активно развивает умственные и физические способности. А главное он начинает «думать-рассуждать», «разговаривать» с самим собой. Именно из мыслей формируется личность.

– — – — – — —

Глава третья. От Иринки

Недалеко от берега построен был недавно большой магазин. А в этом большом здании был пивной ларёк-кафе. И прежде, чем пройти дальше к берегу и к горке, где слышались голоса детей катающихся, мы затормозились у кафе. Юрик задумался.

«Ну, начинается… подумала я. – Сейчас играть будем».

– Знаешь, я придумал игру, – сказал Юрик очень веселым голосом, в каком-то предчувствии.

«Знаем мы эти игры». Подумала я, а вслух сказала – Ну, давай играть так играть. —

– Ты сейчас спрячешься, – сказал Юрик, – а я буду тебя искать.

Я даже возмутилась: за полгода, с прошлой зимы ничего новенького не мог придумать!

– Хорошо, сказала я, – считай до ста.

Юрик начал считать, а я пошла в другой дом рядом с кафе и поднялась в подъезде на окно и стала наблюдать. Юрик, конечно же, и не подумал меня искать, а прямо – к пивной направился. Я слезла с подоконника и тоже пошла в кафе. Увидев меня, Юрик очень удивился.

– Ты почему не прячешься? – сказал он.

– А ты почему не ищешь? —

– Странная ты девочка, – сказал Юрик и дал мне конфету, которую брал на закуску к своим «ста граммам» —

Мама говорила, чтобы мы смотрели друг за другом – и чтобы в наливайку, где 100 грамм наливают, Юрик не заходил. Но я не могу командовать Юрику – он взрослый и мой папа.

От пивной мы отъехали уже спокойнее медленнее. Я развалилась на санках, лежала, запрокинув голову, до берега ещё было время идти нужно было через парк между бывших дорожек, хотя если срезать дорогу через пустырь и пляж, было бы быстрее.

Перед глазами было небо, виднелись дома позади и с боков, люди проходили рядом вверх ногами. Правда очень-то зевать-лежать не приходится. Юрик шёл теперь, как во сне, он так норовил повернуть санки в бордюры резался.

Уже у самой реки санки на длинной верёвке врезались в какого-то дяденьку и опрокинули его в сугроб.

– Это ты, Зайцев? – спросил он из сугроба.

Юрик ужасно покраснел. Он хотел освободиться от верёвки, перекинутой через плечи – оторвал себе пуговицу, но не освободился. Пришлось мне вылезать из санок и поднимать дяденьку. Юрик сначала очень стеснялся-извинялся. Но потом они разговорились и обо всём забыли. Потом встретился ещё другой дяденька, который тоже разговорился. Обо мне совсем забыли. Я вылезла из санок и пошла пешком. А они занялись разговорами – встретив ещё других дяденек, – оказывается через речку тут было большое движение ходили из заречного района в центр, в город много людей.

Когда вступили на лёд, они почему-то пошли не по тропинке, а вдоль берега речки – «может все они были в «наливайке» – они размахивали руками и шумно разговаривали. Я осталась на горке и прокатилась вместе с другими детишками на картонке кем-то брошенной тут. Вокруг было полно народа.

Так продолжалось пока Юрик не увидал пустые санки.

– Девочка потерялась, – сказал он грустно.

– Какая девочка? – спросил один.

– Дочка моя, – сказал Юрик.

– У тебя есть дочка? – удивился тот дяденька.

– Тут много девочек – указывая на горку с кучей детей и взрослых.

А Юрик сел на пустые санки и начал думать: – У кафе она была. Когда встретил Захарова – сидела в санках. – на речке – не помню… —

Мне стало его жалко, и я отделилась от толпы и вышла к нему:

– Тут я, неужели не видишь? —

Юрик увидел, и обрадовался.