Дарья Гайдай: Завернувшись в тёплый плед

⠀

– БАБААХХХ… нарушило тишину парка, Катя подпрыгнула от страха и неожиданности, обернулась и увидела…

⠀

Жду ваши продолжения в комментариях

(@ladyksenya_films)

Эта странная и нелепая кружка, заботливо укутанная в несколько слоев пухлой мягкой пыли, с десятилетие хранилась в самом верхнем и дальнем ящике её почти идеальной кухни. Странно, что Она вообще её не выбросила. Такие вещицы не приживались в её стильном интерьерчике… И безжалостно отправлялись в мусорные баки в непрозрачных мешках.

А эту оставила. Папин подарок. Привёз из Италии. Его первая… и единственная Италия. Он влюбился в неё сразу и во все свое сердце!

А кружка дурацкая – аляпистая, странной формы, с неуклюжими фигурами Ромео и Джульетты на окнах почему-то Колизея и с итальянским флагом через все изделие. Совершенная безвкусица. Но папу чмокнула, обняла, выпалила спасибо, и – в угол. Подальше. Чтобы не раздражала избалованных глаз корчащей из себя эстетки.

Папа не обижался. Он ведь любил.

А теперь?

А теперь каждое раннее утро, как только дети – в школу, а малыш ещё посапывает, запутавшись в одеялах и подушках, она бережно достает ту самую, неуместную когда кружку…

Устало бросает пакетик чая, наливает кипятка через край. Зажигает свечи из храма, берет из альбома три, уже хорошо потрепавшиеся карточки, усаживается возле большого окна, от которого нещадно несёт безысходностью и щемящей прохладой и пьёт горячий чай. Из самой любимой на свете кружки.

Случайно, конечно случайно делает слишком большой глоток, обжигается больно и… заливается слезами… Смотрит на замученные с заломленными углами фотографии – задает одни и те же вопросы, не получая ответов.

Выцарапывает на запотевшем стекле одни и те же буквы – П А П А П А П А…

И пьёт – пьёт чай. Из самой дорогой на свете кружки. Которую беречь она будет больше, чем зеницу ока. Из которой любой чай особенный. Со вкусом папиных слов и объятий…

Может быть, ты сидишь на подоконнике, завернувшись в плюшевый плед с большущей чашкой какого-нибудь ароматного чая, прислонившись к оконной раме, и наблюдаешь, как твой город превращается в сказку. Как торопливо зажигаются огни в витринах магазинов, как мерцают сотни включенных фар, спешащих и толкающихся в это время автомобилей, как люди с крафтовыми нарядными пакетами громко перебираются из одного магазина в другой, покупая любимым подарки.

Тебе даже кажется, что со своего счастливого седьмого этажа, ты слышишь, как аппетитно хрустит снег под их спешащими сапогами и ботинками… И остро улавливаешь чуть приторный аромат корицы и высушенных апельсинов из кофейни, что видна из твоего окна.

Совершенно волшебное время! Но вера в чудеса немного пошатнулась… И тебе грустно. Так бывает. Но обязательно пройдёт!

Моя сладкая девочка! Я очень люблю тебя. Обнимаю. Больше всего сейчас мне хочется полюбоваться твоей обезоруживающей улыбкой.

И я расскажу тебе про твоё большое, волшебное, поразительно-щедрое сердце.

Много лет назад, вот в такое же волшебное время, каждую декабрьскую ночь к нам в квартиру через открытую форточку, которую мы с папой совершенно случайно забывали закрыть на ночь, пробирался добрый волшебник. В пронумерованные мешочки адвент-календаря, что висели на декоративных балясинах кухонного гарнитура, почти под самым потолком, волшебник прятал для вас с братом небольшие сюрпризы и записки с заданиями.

И каждое утро, едва – едва проснувшись, вы торопливо бежали на кухню, шумно подставляли стулья и суетливо, наперегонки забирались на гарнитур, чтобы скорее дотянуться до заветного мешочка. С визгом доставали записку. Богдан громко и выразительно читал, а ты внимательно слушала, чтобы ничего не упустить.

И вот в одно такое декабрьское морозное утро вы нашли под ёлкой книжку. «Кукла Рождественской девочки». Это была не книжка – а самое настоящее чудо, каждая страничка пропитана жизнью и волшебством. А её пробирающие до самой глубины и совершенной красоты картинки? Их можно было разглядывать и разглядывать, потеряв всякий счёт времени.

Тебе было всего три, Богдану – шесть. Совсем малыши, вы нестерпимо ждали вечера, чтобы выполнить задание и ещё на один шаг приблизиться к Новому Году.

После ужина, погасив свет потолочной лампы, и осветив комнату тёплым светом гирлянд, завернувшись вместе в одно мягкое белоснежное одеяло, мы открыли волшебную книгу, и я начала читать историю о Рождественской, очень смелой девочке Жене, шести лет.