Я написал научную статью, где сформулировал вопрос, в разных плоскостях, доказав, что убедительного ответа на него нет. Ягуар или леопард – сильный наземный хищник, охотящийся, в основном на парнокопытных. Однако, боясь конкуренции, убив жертву, он затаскивает её на дерево и там поедает. О его охоте, её специфике можно писать бесконечно – настолько разноообразна тактика и стратегия охоты. Для этих плотоядных подводный мир чужд по определению. Взрослый крокодил совершенно свободно может воспринять представителя кошачьих за жертву и успешно атаковать. Подводный мир для крокодила – естественен и понятен, чего никак не скажешь о кошачьих. Тогда кто укажет мне, пусть и контурно, эволюционную природу охоты ягуара на небольших крокодилов в реке? Небольшой крокодил, по весу не намного меньше ягуара, однако он жертва, несмотря на то, что находится в своей природной среде.
Баланс видов рыб в водоёме в связи с динамикой развития подводной растительности, – эта тема заняла год изучения, мной был подобран материал и написан целый труд, который затем пылился в нашей библиотеке. Но я не претендовал на научное звание, – мне было очень важно самому понять неизведанное.
Хочу упомянуть об одном из главных стимулов в моей работе. Интуитивно я чувствовал, что именитый оппонент логически не может фактами опровергнуть мои выводы, или предложить свою теорию; вместо этого он в полемику включает обилие специфических терминов,
7
многие из которых можно трактовать двояко, и ссылки на труды бесспорных авторитетов. Я, с моей горячностью, возражал как мог: все современные мультики, основываясь на фундаментальных трудах Дарвина изображают ёжика, несущего яблоки в свою норку, но фактически – ёжик – насекомоядное и этот факт не подлежит ни малейшему сомнению. Подобных фактов и ссылок я приводил множество, но они легко разбивались о твердыню принятых в научных кругах родной страны устоев.
Вся научная общественность была занята актуальнейшими вопросами агрономии, пытаясь стать в лагерь Лысенко или Вавилова. Моя же тема была настолько далека, что к ней относились как к блажи, которой сейчас не место. Спасибо помощи библиотекаря Никифора Николаевича, были подобраны определения «дикие животные» из множества словарей и трудов учёных мира, из которых ясно, что эти определения кардинально противоречивы. Скажем лиса. Живёт в близи крупных деревень, где развито животноводство и птицеводство и, соответственно, есть скотомогильник. Без человеческого присутствия в этом виде она никак существовать не может. Это спутник сельского поселения. Дикое ли это животное? В Лондоне, можно увидеть лис, роющихся в городской мусорке и совершенно независимо прогуливающихся по улицам. Животные никогда не видевшие человека, как правило, не бояться его, хотя и соблюдают осторожность. Мной были приведены примеры из жизни полярников и медведей, соболей, лис и рыбаков и проч. Особый раздел я посветил Комодским варанам. В определённое время суток они выходят на охоту и человек для них лишь вариант пищи. В этот период – это злобный хищник. Но проходит время и в самую жару, вараны замирают, будучи совершенно безопасными, на них жители не обращают вообще никакого внимания. Какие же они дикие? Как и гиены, если проследить как веками их использовали египтяне, а сейчас, считается не способным к одомашниванию животным. На мой взгляд, наука о животных вообще погрязла в штампах, которые отнюдь не универсальны. Скажем психология хищников при охоте стаей. Это и стратегия и тактика и кардинальные изменения в случае если ситуация резко меняется. Я посвятил целый раздел поведению высокоразвитых
8
животных в случае смертельной опасности. Почему волк, попавший в капкан, способен перегрызть себе лапу, а человек нет? По сути, человек более ярко понимает последствия попадания в ловушку чем животное – с этим не поспоришь, – интеллектуальный потенциал у человека в разы больше. Тогда почему? У человека меньше воли к обретению свободы? Точно нет. Человек более остро чувствует боль? Да, это так, у волка шкура толще, но за шкурой точно такие же нервные окончания, как и у человека и порог боли приблизительно такой же. С моей дотошностью, было скоплено достаточно материалов для обработки, анализа даже на докторскую учёную степень.
Мне хотелось быть убедительным и потому мной и моими единомышленниками – был собран обширнейший материал, подтверждающий нашу правоту. Беда была в том, что сама тема в советских научных кругах считалась не актуальной и потому не перспективной к изучению.
Читать дальше