Варвара Корякина - Память чувств

Ангелина познакомилась с Анри на курсах поэтического искусства, она попала в группу, которую курировал Мюррель – поэт-мистик, поэт-философ, личность весьма неординарная. Анри сразу с первых занятий стал выделять Ангелину, называя ее «Восточная красавица с огненными очами». После отношений с Троицким Ангелина стала избегать сложных мужчин, возомнивших себя «правителями толпы». Но у нее с Анри случился мимолетный роман, оставивший в душе Ангелины неизгладимый след…

После вечерних занятий на курсах Ангелина решила прогуляться, пройтись, освежиться и быть наедине с собой. Осенний вечер серой дымкой опускался над городом, окутывая все густыми волшебными сумерками, холодный ветер играл опавшими листьями. Девушке было грустно, но в душе трепетали предчувствия чего-то загадочного и необъяснимого. Вдруг Ангелина услышала чьи-то шаги за спиной, обернулась и увидела Мюрреля, глаза их встретились. Темные, затененные пеленой вечной печали, глаза Анри тихо улыбались. Он сказал:

– Красавица с огненными глазами, куда направляетесь или просто бродите, копаетесь в своей душе?

– Да. Брожу в поисках себя, – тихо ответила Ангелина.

– И когда же такая милая девушка потеряла себя?

– Давно… с самого рождения, видимо. Я еще себя и не находила…

– Что так мрачно? Я еще не видел такой цельной и органичной натуры как вы. Вы цены себе не знаете. Столько в вас вложено Высшими силами, столько прекрасного, загадочного, непорочно чистейшего…

– А вы, Анри, откуда знаете это, если я сама не чувствую в себе ничего подобного?

– Ваши глаза, ваши стихи, ваш облик говорят об этом.

– Но это лишь внешняя мишура, надуманность, а в глубине я – не та…

– Та, та…, о которой мечтают все мужчины с начала времен до скончания веков. Вы – та исконная женская душа, которой подвластно менять Мир, сделать его лучше и краше, вдохнуть в него нечто удивительное и прекрасное. Вы можете зажечь в сердцах людей такие чувства, о которых лишь смутно догадываются наши души.

– Прямо так? – тихо засмеялась Геля.

– Да. Так и есть, милая девушка, – ответил серьезно Мюррель.

В этот тихий холодный осенний вечер сердце тоскующей Ангелины согрели слова Анри. Мюррель был необыкновенно ласков и добр, все его существо источало такое тепло и уют, что Ангелина готова была с головой окунуться в эту ласкающую ее душу сладкую дрему, забыться в сильных объятиях этого странного поэта. Но это была мимолетная слабость. Девушка сразу одернула себя, она никогда не показывала свою уязвимость, пыталась выглядеть хладнокровной и невозмутимой.

С Анри у Ангелины с первого момента общения установилась духовная связь, ей казалось, что давным-давно, может, в прошлой жизни, возможно, где-то в небесах их души уже встречались. Ей были ведомы все едва уловимые движения души поэта, она ловила вибрацию каждой его мысли.

По вечерам иногда Анри и Ангелина бродили по улицам старого Харбина, гуляли молча, каждый окунувшись в мир своих мыслей и чувств. Иногда Мюррель дарил девушке букет ослепительно белых девственных лилий, источающих божественный аромат. На холодном осеннем ветру трепетали нежные лепестки лилий, так же от нежно-завораживающего взгляда поэта волнующе трепетала и млела душа Ангелины. Они с Анри много говорили о Франции, мечтали поехать в Париж.

Их мечта сбылась. Летом они поехали в Париж. Этот дивный город влюбленных и притягательной старины встретил Ангелину и Анри июньским теплым ливнем. Старые особняки, омытые дождем, будто сияли по-особому. От них исходило нечто необъяснимое, это был дух истории, энергетика всех времен, которые пролетели над этим удивительным городом.

Тетушка Анри жила на улице Сент-Оноре, это одна из старинных улиц Парижа, полна художественных галерей, антикварных магазинов. Двадцатый дом на улице Сент-Оноре раньше был центром культуры русской эмиграции, его посещали Ф. Шаляпин, Г. Пятигорский, С. Дягилев и другие не менее интересные личности. Здесь, так же как и в Харбине, порой веяло духом русской эмиграции.

Тетушку звали Роза. При встрече после приветствия и поцелуев она внимательно рассмотрела Ангелину и спросила:

– Анри, мальчик мой, эта восточная красавица – твоя невеста?

– Прекрасная Роза, она – просто моя подруга, я еще не нашел столь прекрасной особы как вы, тетушка, – шутливым тоном ответил Мюррель и обнял тетушку.

– Понятно, Анри. Значит, попрошу нашу Марлен постелить в разных комнатах.

– Конечно, в разных. Я еще десять лет не собираюсь связать себя узами брака. И не в моих правилах совращать юных красавиц.