Екатерина Рудакова - Дом Надежды

Мне страшно! Что со мной не так? Когда я стал таким бессердечным?! Лучше бы я умер… Нет… НеправДа! Хочу жить… Только хочу жить так, как раньше…

Влад и Егор столкнулись в дверях университета.

– Что застыл? – бесцеремонно спросил Влад и отошел немного в сторону. – Проходи уже. Ты здесь не один. – Он показал рукой на толпившихся людей позади них.

Егор вошел внутрь. Влад с улыбкой на лице последовал за ними, но не успел дойти до аудитории. Руки Егора схватили его за шею и потянули куда-то за угол.

– Веселишься, мразь! – со злостью сказал он на ухо Владу. – Но ты помни, что я ничего не забыл и могу в любой момент пойти в полицию и рассказать все.

Влад вывернулся из захвата Егора и с насмешкой ответил:

– Ты что, меня решил тут жизни учить?! Ты кто такой? Посмотри на себя и на меня! – Он наклонился к нему и добавил тихо: – Что, очко заиграло? Если что, меня отмажут, а тебя, Егор, кто отмажет? Сядешь за решетку и будешь сидеть там до конца своих дней!

Егор с испугом в глазах смотрел на Влада.

Тот одернул воротник рубашки и собирался уже уйти, как повернулся и ударил недруга в живот:

– И помни, с кем ты говоришь! Еще раз подойдешь ко мне, не пожалею, урод… – Он, довольный собой, засмеялся и пошел, крикнув: – Наслаждайся жизнью, Егорка! Наслаждайся жизнью.

В этот день Егор вышел из университета и больше не появлялся там. Каждый последующий день утром он выходил из дому и шел куда угодно, только не на лекции. Ему все было безразлично и казалось беспросветно мрачным. Вся жизнь стремительно покатилась по кривой вниз, так что невозможно уже было остановить, да и Егору не хотелось сопротивляться и бороться за свое светлое будущее, которое он каждый день представлял себе, лежа в кровати ночью. Теперь оставалось только слепо катиться до самого низа, что он и делал.

Егор сел на лавку в соседнем дворе и открыл пиво, накачиваясь очередной порцией алкоголя. Сделав несколько больших глотков, он поморщился от надоевшего привкуса дрожжей и посмотрел в сторону детской площадки, где на горке катались маленькие дети.

Мальчик и девочка со смехом скатывались с большой пластмассовой горки и, не уступая друг другу, быстро залезали обратно, чтобы успеть скатиться первым. Мальчонка обогнал белокурую девочку и, не пуская ее, собирался победоносно заявить, что он первый, но в последний момент зацепился за что-то и неудачно съехал с горки вниз. Девчушка спустилась следом и без всякого злорадства подошла к приятелю, чтобы помочь мальчику справиться с болью в ноге. Рядом стоявшие мамочки, болтавшие между собой, отвлеклись от разговора и обратили внимание на детей. Они что-то громко спрашивали у ребят, а через минуту увели их с площадки домой.

Где-то рядом пронесся мужской голос:

– Мы не можем отпустить его в таком состоянии! Кто-то должен поехать с ним.

Егор тряхнул головой, как будто ему что-то почудилось, и отпил пива. Теперь в голове был четко слышен умоляющий женский голос: «Егор, пожалуйста!»

Он сжал бутылку в руке, потом резко встал с лавки и отбросил ее подальше. Та разбилась, а жидкость растеклась по асфальту.

– Ненавижу! – крикнул Егор.

Закинув рюкзак на спину, он быстрым шагом отправился прочь с детской площадки. Он вышел на дорогу и пошел сначала неуверенным шагом, а потом все быстрее и быстрее, наконец, он уже бежал со всех ног, как будто убегал от кого-то, и остановился Егор только тогда, когда перед глазами появилась табличка: «Полиция».

Егор нервно сглотнул и потянулся к дверной ручке. Дверь открылась, из помещения вышли представители правоохранительных органов. Двое мужчин в форме вели заключенного в наручниках. Тот плакал, как девчонка, и умолял не сажать его в тюрьму, упираясь ногами, чтобы хоть как-то помешать им запихнуть его в полицейскую машину. Егор с бледным лицом наблюдал за происходящим. Он так и продолжал бы стоять, если бы не почувствовал руку на своем плече.

– Тебе чего, сынок? – обратился к нему мужчина.

Егор, испуганно посмотрев на него, покачал головой и бросился бежать. Он забежал в подъезд, нажал на кнопку вызова лифта и, не дожидаясь, стал подниматься вверх по лестнице. Только оказавшись дома, Егор отдышался, спокойно вздохнул и скинул рюкзак, но отражение в зеркале заставило его скривиться.

«Я не подозревал, что ты такое ничтожество, – сказал себе Егор. – Ты просто трус!»

Он сполз вниз, сел на пол и обнял колени руками. На глазах появились слезы и как мелкие градинки скатились по щеке.