Артём Аргунов - Двух судеб перекрёсток. Сборник романтических рассказов

– То-то же!

– Дядь Серёжа! – Выходя из леса, окликнул худощавый парень лет семнадцати.

– Чего тебе?

– Дай закурить.

– Лови, – Сергей вынул из кармана пачку сигарет и бросил её парню. – Спички-то у тебя есть?

– У меня зажигалка, – прикурив, он бросил назад пачку. – Спасибо!

– Обращайся.

– Мишка, иди уже сюда! – закричал Александр с противоположной стороны нивы.

– Потом докуришь! – вторил ему Тимофей.

– Иду, иду, – пробурчал Михаил и быстро зашагал по скошенному полю, освещённому алым светом заходящего солнца.

– Пошли быстрей, – поторопил Александр.

Углубившись в чащу, приятели долго продирались сквозь густые заросли, пока, наконец, не вышли на небольшую поляну.

– Это здесь? – спросил Михаил.

– Да, – ответил Александр.

Они подошли к ближайшему дереву и, развалившись на траве, стали терпеливо ждать.

А ждали они летающую тарелку, которую, вроде как, видел Александр на этом самом месте три дня тому назад.

– Саня, ты уверен, что оно было именно здесь? – нарушая затянувшуюся паузу, поинтересовался Тимофей.

– Уверен. Это также верно, как и то, что меня зовут Александром.

Михаил загадочно улыбнулся.

– Ты чего? – спросил Александр.

– А вдруг тебя зовут Васей? – сказал Михаил. – Ты же ведь недавно к нам приехал, и мы наверняка не знаем, как тебя нарекли, – в документы никто не заглядывал.

– Да-да-да!.. – смеясь, подхватил Тимофей.

– Ну вас, – обиделся Александр. – Если вы мне на слово не верите, то можете уходить. Я и сам тут посижу.

– Ладно тебе, Саня, мы же шутя, – поспешил Михаил успокоить друга.

– Не серчай, – кладя руку на его плечо, попросил Тимофей.

В небе с гулом пролетел самолёт. Быстро скрывшись за верхушками деревьев, он оставил после себя белый инверсионный след.

– НЛО увидим мы или нет – это пока ещё не известно, а вот ИЛО уже увидели, – сказал Михаил.

– Что увидели? – переспросил Александр.

– ИЛО – известный летающий объект.

– Вот бы сейчас оказаться внутри этой машины, – мечтательно произнёс Тимофей, всё ещё смотревший в ту сторону, где скрылся самолёт. – Я, наверно, когда-нибудь стану лётчиком, ей-богу…

– А почему «когда-нибудь»? – спросил Михаил. – Если уж тебя так сильно манит небо, то не нужно даром терять молодые годы. Иди учиться на лётчика.

– А ты кем хочешь стать? – в свою очередь поинтересовался Александр.

– Ещё не знаю… Наверное, как батя с дедом, свяжу жизнь с военной службой, – немного поразмыслив, ответил Михаил.

Они замолчали.

Солнце окончательно скрылось за гаризонтом, и стало заметно холодать. Подул ветер. Михаил поднялся с земли и, отряхнувшись, прошёлся по поляне. Сорвав берёзовый лист, он положил его на не плотно сжатый кулак левой руки и накрыл ладонью правой. Раздавшийся хлопок встревожил сидевших на дереве воробьёв. Захлопав крыльями, птицы перелетели на соседнее дерево.

– Ты так всех инопланетян распугаешь, – смеясь, сказал Тимофей.

– Если, конечно, они решат показаться, – подметил Михаил.

В глубине души он был уверен, что никаких инопланетян на этой поляне небыло и никогда не будет. Михаил вполне допускал их существование, но совершенно не верил в рассказ Александра. Он согласился пойти в лес, чтобы не обижать друга. К тому же, Михаилу не очень хотелось идти домой. Его отчим снова был в стельку пьян, а значит, дома неприменно разразится очередной скандал, сопровождаемый грязными оскорблениями, криком матери, битьём посуды.

«И как только мать могла выйти замуж за такого кретина? – думал Михаил. – Это же самый настоящий буйный алкоголик! Неужели она не поняла этого до замужества?.. Хотя, быть может, Илья Степанович раньше таким и не был. Может, правду говорят, что это война его так поломала. Да, но уже прошло целых шестнадцать лет, как она окончилась. Неужели он до сих пор не может отойти?.. Мы с матерью вот, например, тоже сильно пострадали. На войне погибли батя с братом. Но мы, почему-то, не напиваемся и не устраиваем истерик. Хотя, наверно, я в пример вряд ли гожусь. Что я? Ведь мне в то время и года не было… а мать?.. Она, может, и сейчас страдает. Просто она крепче отчима, и старается на людях свою боль не показывать. К тому же, у матери есть я, а у отчима никого не осталось…»

Вскоре совсем стемнело. На небе появилась луна, окружённая множеством звёзд. Ветер стих, но стало ещё прохладнее.

– Который там час, Миша? – спросил Тимофей.

Михаил вынул из кармана зажигалку и, выдавив искру, посветил на циферблат наручных часов «Слава» – единственной вещи, доставшейся ему на память об отце.