Андрей Саенко - Сиюминутные сущности. 15 рассказов

В глазах у Иисуса была неимоверная боль. Влад вдруг поразился, как можно такую сильную эмоцию передать столь скудными по меркам современного искусства средствами: неестественное, неправильной формы без особой тщательности вырезанное лицо, широкие мазки краски, не ведающие полутонов и теней, всё настолько условное, можно сказать по-детски условное…

И такая вселенская, глубинная боль!.. Как, как такое возможно?..

Влад постоял ещё немного, а затем сделал неуверенный шаг вправо от распятия.

С большой тщательно отреставрированной иконы на него смотрело бесстрастное вытянутое лицо Богородицы, держащей младенца. Руки её были чуть разведены, и в реальном мире она непременно выронила бы ребёнка. Но икона читалась иначе: она словно бы вручала своё чадо Владу.

И ему отчего-то вдруг стало так спокойно, и так светло, несмотря на царивший вокруг полумрак…

Влад не торопясь запалил фитилёк от лампады, подплавил основание свечи и закрепил её на подставке. Огонёк сперва был совсем маленький, но быстро разросся и уверенно уселся на вершине парафиновой палочки. Влад посмотрел на него, улыбнулся, не столько даже внешне, сколько про себя, подумал:

«Храни, Господь, моих родных, мою жену и моих детей, дай им здоровья и сил, и огради от лукавого.»

И перекрестился.

Шёл тринадцатый день летнего солнцестояния. Жара иссушила джунгли, упрятав их обитателей в гнёзда, норы и пещеры. Хотя жара и притупила чувство голода, звери старались меньше двигаться, чтобы необходимость добывания пищи оттянулась на как можно больший срок.

Так и серые братья волчьей стаи отложили все свои дела и, высунув алые языки, тяжело дышали, укрывшись каждый в своём логове. Даже щенки не играли, упражняясь в ловкости с себе подобными, а спали, забившись в самые дальние от солнечного жара уголки пещер.

В этот сезон из всех волков только Маугли, вожак стаи, самый хитрый и ловкий из серых братьев, мог позволить себе покинуть укрытие. Только он умел спускаться по отвесным каменистым скалам туда, где прохладная вода стояла даже в самые жаркие дни. Это был слишком трудный путь, чтобы его мог пройти кто-то ещё. Кроме Маугли преодолеть его был способен, пожалуй, лишь мудрый удав Каа, да и то только потому, что змеи не ходят.

Вот и сейчас Маугли и Каа, наслаждаясь, доверили свои тела прохладной воде ущелья. Жизнь в джунглях замерла, и вожаку стаи не о чем было беспокоиться.

Внезапно до чуткого слуха Маугли сверху донёсся знакомый вой – один из наследников Акеллы разыскивал вожака. Маугли встрепенулся: должно было случиться что-то необычное, чтобы волк покинул своё логово в эти дни.

– Что случилось? – крикнул Маугли.

– Маугли, Акелла не правах бывшего вожака созывает совет стаи у старой скалы, – ответил ему волк. – То, что будет сказано на скале не коснётся тебя напрямую, но Акелла велел, чтобы ты был предупреждён.

Маугли услышал, как высоко наверху волк переступил мягкими подушечками своих бесшумных лап и устало засеменил по направлению к старой скале.

– Каа, я достаточно умён, я много видел и этот сезон Большой Жары не первый в моей жизни. Но я не знаю, что могло заставить старого Акеллу созвать совет стаи. Но ты мудрее и старше меня, Каа. Может быть, ты знаешь ответ на этот вопрос?

Каа лениво шлёпнул хвостом по водной глади, подняв фонтан брызг, которые освежили его чешуйчатую голову, лежащую на берегу. Затем, когда водяная пыль осела, Каа, растягивая слова, медленно заговорил.

– Да, Маугли, ты прав. Я мудрее тебя, и я знаю ответ на твой вопрос. Есть много врагов, с которыми ты можешь справиться в одиночку, благодаря твоему уму. Есть немного врагов, с которыми ты не справишься один, но, подняв всю стаю, одержишь лёгкую победу. Есть некоторые враги, победа над которыми всегда будет торжественным и печальным праздником, ибо она будет нёлегкой, и всякий раз будет уносить жизни твоих лучших братьев. Но есть один враг, победа над которым невозможна, ибо победа эта – смерть, а враг этот – природа.

– Каа, я всегда понимал тебя, но сейчас мне трудно понять, о чём ты говоришь.

– Ты забываешь, Маугли, что многое из того, чему я учил тебя и о чём говорил с тобой, ты понял не сразу, а гораздо позже. Кроме того, Акелла сказал правду: это не касается тебя напрямую. А потому тебе труднее понять мой ответ, чем самым паршивым щенкам из волчьей стаи. Но ты сможешь наблюдать это, и, возможно, поймёшь мои слова. А теперь не спрашивай меня ни о чем, спеши, ибо у тебя не так много времени – совет стаи скоро начнётся…