Мария Пустовалова - У камина. Сборник рассказов

– Вообще-то двадцать четыре, – откликнулся Джек и посерьезнел. – Я поздно повзрослел, если ты об этом.

– Вернуть бы эти годы, – с меланхолией воскликнул Шон.

– Без сомнения, лучшие годы жизни. Ни кредитов, ни протекающей крыши, ни платы за учебу детей…

– Кажется, мы стали старперами, – прервал рефлексию Шон. – Но в нашем возрасте есть свои преимущества.

– Да, например, не нужно тащить девушку в постель.

– Верно, и зовется она женой, и идет туда по собственной воле, и не потому что хочет тепла и ласки, а потому что устала, – подытожил Шон.

Оба мужчины захохотали, если не сказать «заржали как кони». Джек продолжил рассказ:

– Когда я пришел на выставку, то сразу обратил внимание на пару картин. Работы были приятными, на мой вкус, разумеется. Я уже повидал немало картин молодых художников, поэтому мне было с чем сравнивать. Долго переходил от одной работы к другой, и, наконец, остановил свой выбор на полотне с городским пейзажем. Черно-белые крупные мазки образовывали силуэт небоскребов. Не типичный скайлайн, который мы привыкли видеть: Манхэттенские высотки издалека, а что-то действительно необычное. Вид на город был свысока и сбоку, поэтому вошло всего несколько зданий, и они были довольно крупными. Несмотря на некоторую мрачность, полотно не выглядело пессимистичным, скорее, наоборот, деловым, энергичным. Кажется, это было мое настроение того времени: амбициозный, деятельный, бодрый.

Автор, написавший картину, долговязый парень с вытянутым лицом, стоял в сторонке, пытаясь придать лицу скучающее выражение. Но стоило мне перейти к полотну другого художника, он начинал ломать руки и переступать с ноги на ногу, будто хотел в туалет. Честно сказать, сейчас я даже не помню, что было на другой картине. Посетителей было немного, поэтому определившись в пользу долговязого, я без особого труда выбил себе приличную скидку.

Следующие несколько дней я ходил, лучезарно улыбаясь. Картина стояла у меня дома, на комоде, прислоненная к стене. Меня так вдохновило то, что я сделал первый шаг, что дальнейший путь, который мне предстоял, меня не волновал. По крайней мере те несколько дней, когда я был горд собой, что инвестировал деньги в картину, которую продам позже, и назову все это бизнесом.

Удивительно, когда я поставил картину у себя дома, в своей меблированной комнате, которую снимал на стипендию, некоторые мои знакомые, не проявлявшие ранее интереса к искусству, стали меня спрашивать о полотне. Это было первым звоночком, что я на правильном пути. На них же я тренировался «продавать» полотно, как если бы они были моими клиентами.

Однажды ко мне зашел мой приятель Оливер, который слыл репутацией ловеласа. Раз взглянув на картину, он присвистнул:

– Джек Паркер, да если бы в моих апартаментах висела эта картина, у меня было бы втрое больше поклонниц! – Манерно растягивая слова произнес он с улыбкой.

Он явно был восхищен и выразил восторг единственно возможным для себя способом.

– Сочту за комплимент, Оливер, – сказал я, вставая с дивана и подходя к картине.

Квадратная комната, служащая моим местом жительства в те годы, была довольно просторная. Кровать в углу, небольшой сиреневый диван у стены, письменный стол у окна, комод в углу, на котором стояла картина, и было еще одно окно напротив дивана.

– Ты купил ее для себя? – Поинтересовался мой приятель.

– Нет, Оливер, я продам ее и выручу еще денег, чтобы купить две, а потом продать и их.

– Неплохо придумано, – усмехнулся он. – Ты уже нашел покупателя?

– Еще нет, – ответил я.

В этот момент в моей голове промелькнуло, что я даже не знаю толком, кому буду продавать. Через секунду меня охватило чувство тревоги, сомнения в том, что я найду покупателя. Я ведь молодой парень, только заканчивающий университет. Какой взрослый состоятельный джентльмен захочет меня слушать? Мало того, где я возьму этого человека, на улице? Все эти мысли прервал голос Оливера.

– Сколько ты за нее хочешь, Джек?

– Я купил ее за шестьдесят баксов, – честно сказал я. – Художник хотел продать за сотню, но я сторговался.

– Идет, за сто долларов я куплю ее, – уверенно сказал Оливер.

И в этот момент в моем сознании что-то перевернулось. Я только что переживал, что не смогу найти ни одного клиента, и вот мой приятель стоит передо мной и предлагает мне деньги. И вместо того, чтобы принять предложение, я говорю:

– Извини, Оливер, я собирался продать ее не меньше, чем за двести, – вырвалось у меня.