Алексей Баранов - Мир, где рождаются сказки

– Подожди! Так ты первая начала?!

– Ну, мне можно. Мне-то психиатры такого не говорили!

В сером-сером городе, в сером-сером тумане жили серые-серые люди.

И однажды людям надоела эта унылая и тоскливая погода. Они посмотрели на город и спросили: «Слушай, ну че ты такой серый?»

Город посмотрел на людей и сказал: «На себя посмотрите!»

Сергей ехал на работу, увидел, как прилично одетый мужчина пытался словить машину, и остановился подобрать его. Оказалось, что им еще и ехать по одному и тому же адресу.

Чтобы как-то разбавить молчание, незнакомец начал разговор:

– Вы знаете, еду на собеседование.

– О! Прекрасно! Удачи, – ответил Сергей.

– Да все равно не возьмут…

– Хм, так если не возьмут, то зачем тогда ехать?

– Ну, я-то надеюсь, что возьмут, но не возьмут.

– Есть для таких мыслей какие-то причины, вы не подходите по требованиям?

– Да нет. Вполне подхожу, просто я всегда надеюсь на худшее, а когда случается лучшее, то меня вроде и отпускает…

– Что? И так всю жизнь?

– Да. Абсолютно. Так, знаете ли, легче, если что-то вдруг пойдет не так.

– Вы же постоянно живете в стрессе. Я где-то читал, что крыс помещали в стрессовые ситуации и у них от этого печень чуть ли не в малом тазу оказывалась. Надо как-то беречь себя.

– Ну, я так привык. Кстати, мы уже и приехали…. Да нет, не возьмут. У них, наверное, уже и кандидат есть, а меня чисто для галочки пригласили.

– Я в этой конторе работаю директором, и у меня для вас есть одновременно хорошая и плохая новость: кандидата у них еще нет…

Как-то на вершине горы сидели Смерть, Жизнь и Справедливость и играли в игру: Смерть бросала камушки вниз и всегда попадала. Жизнь бросала камушки вниз и никогда не попадала. Справедливость вообще смотрела на это все и заваривала чай.

Жизнь возмутилась:

– Так! Стоп! Я бросаю камушки вниз и ни разу не попала! Разве это справедливо?

– Справедливо, – ответила Справедливость.

– Ок, а я бросаю камушки вниз и всегда попадаю. Это справедливо? – спросила Смерть.

– Да, тоже справедливо, – ответила Справедливость…

Жизнь и Смерть переглянулись и спросили в один голос:

– А ты почему не бросаешь камушки?!

– Та ну вас на..! – сказала Справедливость.

P. S. В это время где-то внизу сидели туристы, смотрели на камнепад и думали: «Хрень, а не денек… Сейчас бы никуда не идти и горячего чаю, если по справедливости…»

В тридевятом царстве, короче, у черта на куличках, случилась такая история…

Как-то вдруг, откуда ни возьмись, напала на жителей города мастеров (или города другого, да уже не важно, давно это было), так вот, напала хандра. Глобальная, скотина, хандра…

В три погибели (если не выразиться хуже) урожаи, все туда же (если не выразиться хуже)…

Мэру спасибо. Не совсем бездарным был. Позвал шамана, которого не сожгли еще с прошлой войны, и попросил, ну, не так, чтоб попросил, поставил перед фактом: дела у нас не очень, или что-то решаем, или нет. Ну, шаману тоже долго намекать не надо. Назначил он день, чтоб люди на площадь сошлись. Сидит и спрашивает: «Чем занимаетесь, депрессивные мои?» И тут давай, невзирая на отвращение к обществу, последние из дошедших вещать:

– Да мы из г…на пули лепим… вот, глянь, г…но, конечно…

– А мы просто гадим в соседний подъезд, стыдно, но хоть что-то…

– А я вот из г…на скульптурки леплю, депрессняк, все-таки, ну, хоть как себя развлекаю…

Шаману, вообще, на все это было глубоко фиолетово, его давно не покидала мысль, что зря его не сожгли в прошлый раз, но! Скульптурки?! Сидел он, рассматривал поделки из подручных материалов и сказал: «Да пусть меня сто раз сожгут, но лепите скульптурки, не страдайте фигней». А да… Оказалось потом, что не только скульптурки есть, было еще и не г…но, были краски, люди рисовали… Нет, не все рисовали, многие прыгали на батуте, прыгали с парашютом, ходили в театр, оперу, иногда даже забирались на Эверест…

Сидел шаман и думал: «Н-да, не зря меня не сожгли в прошлый раз, сожгут в этот».

После знойного, жаркого дня в горах туристы наконец-то добрались до привала. Расставили палатки, распаковали рюкзаки, насобирали дров и собрались готовить ужин.