Иван Егоров - Время любить

Когда допили с менеджерами водку, мы потащились на дискотеку. Со слов Хохла я был в полном ауте, но не утратил способности передвигаться самостоятельно. Я стоял в углу и совершенно ничего не отдупляя качал головой в такт музыке. Затем я куда-то пропал. Позже, Женя Борюсик рассказывал, как я уверенно скатился по лестнице под ноги к Ольге с курса Финансов. Так и состоялась наша первая встреча, о которой Оля впоследствии не раз будет со смехом вспоминать. Ольга поднималась по лестнице раздумывая о чём-то важном – типа поздней прозы Моэма. И тут к ней под ноги скатился я, пьяный в усмерть и перепачканный в пыли. Со слов Ольги я попытался схватить её за ногу и мычал что-то типа: девушка, вашей маме зять не нужен? Со слов Борюсика, Ольга пнула меня в бок и сказав: фу какая пакость, уверенно через меня перешагнула. Затем я смачно блеванул. Не знаю на чьей стороне правда, но хочется думать, что на Ольгиной. И я уже тогда, находясь в бессознательном состоянии, бредил ею и валялся у её ног. Что в последствии станет данностью и без алкогольного опьянения. Впрочем, это судьбоносное событие осталось исключительно в памяти двух людей – Ольги и Борюсика.

4

– Слушай, Серёг, а ты над словами Борисыча не задумывался? – спросил я у него, когда мы сидели в курилке.

– Какими словами?

– Ну, помнишь, вчера за картишками – про скоротечность жизни.

– Так, прогон это был, не больше. Ты что Градова не знаешь? Ему лишь бы чего базарить, чтобы у нас в карты выиграть. Не забивай голову дружище.

– Не знаю, а я вот что-то заморочился на этой теме. Вдруг я на самом деле проёбываю свою жизнь по всякой хуйне. Ведь в сущности мне тридцатник и чего? Ничего. Чем я по жизни занят? Все деньги спускаю на бухло и проституток.

– Загрузил тебя Борисыч по полной! Андрюх, дружище, а чего бы ты хотел? Ну, найди себе какую-нибудь бабень, заделай с ней кучу ребятишек. Набери разных там кредитов, что измениться тогда в твоей жизни? То же бессмысленное существование, только в несколько иной плоскости.

– И, как, по-твоему надо жить?

– На самом деле философия не самая хитрая. Живи, как живёшь, и не забивай голову всякой ерундой. Бухай бухло и еби баб, если это тебе действительно нравиться. Вон Градов всю жизнь со своей Веркой и чего, ты думаешь есть у него какой-то смысл? Да хуй в рот! Дети выросли и послали его далеко и надолго. А на Ваньку нашего посмотри. В армейке сифилисом заразился и теперь живёт с какой-то кривой уродиной, которая его ещё и пилит каждый день. Думаешь он счастлив?!

– Тебя послушать Серый, нет другого выхода, как в петлю лезть.

– Жизнь, Андрюха, рано или поздно заканчивается. У каждого из нас есть выбор. Прожить её, так, как нравиться тебе или, как нравиться другим. Чувствуешь в чём подвох?

– Так чего делать то?

– Просто не забивай себе голову. Я, кстати, сегодня офигенную “дурь” буду мутить, ты, как со мной? Эта херня начисто лишает чувства реальности.

– Ты знаешь, тут я тебе не попутчик. Я по алкашке убиваюсь.

– Синька, чмо!

– Иди ты!

– Кстати, об имтиме, как тебе новенькая из бухгалтерии, Тамарка?

– Не в моём вкусе, кажется, что она немного стервозная.

– А мне такие наоборот нравятся.

– Вот и возьми её в оборот.

С напущено грозным видом в курилку вошёл Градов. Он никогда не умел по-настоящему злиться, но, чтобы заставить нас работать он делал вид, что большой и злобный бригадир. Только это у него получалось не важно.

– Ну-ка за работу бездельники. Расселись тут, штаны протираете, дармоеды – кто за вас работать будет, Пушкин? Или может быть я? Старый, больной человек – положивший своё здоровье на строительстве Байкало-Амурской магистрали? Марш работать, там фура подошла. Водила по складу бегает кипятком писает!

Серёга одним глотком допил колу и запустил банку точным броском в мусорную корзину.

– Видишь Борисыч, во мне погиб великий баскетболист, а ты заставляешь меня коробки с хавкой тягать!

– Кто на что учился Карпов, слишком много философствуешь!

Я докурил, и мы пошли на склад, где нас ожидали килограммы сырья, которое вскоре будет раскуплено и употреблено по назначению. Тем самым становясь очередным звеном в цепочке бесконечного потребления. Что так же являлось видом бессмысленного существования.

5

В магазине, как всегда была нескончаемая сутолока. От прилавков исходила тошнотворная вонь стухшей еды, сброшенной на дисконт одуревшим старикам.

– Ты всегда в этой бомжовочке отовариваешься? – спросил Серёга.