Наталия Рай - Баба Мотя идёт по следу – 2. Сборник детективов

– Но ей должны были бы позвонить. А кто нынче знает телефон такой знаменитости, кроме узкого круга?

– Она могла получить записку на концерте.

– Могла, – не стали спорить подруги.

– Давайте сначала ребёнком займёмся. Если лейтенант прав и обе похищенные в одном помещении – то если отыщем девочку, отыщем и певицу. Кроме нас, опросить столько народу некому. Полиция занимается знаменитостью, а ребёнком – постольку поскольку.

Итак, фото у нас есть, но одета она была в двухстороннюю куртку. Какой стороной – белой или красной – она её вывернула, никто не знает. А потому об этом каждый раз надо упоминать. Ну и шапочку она тоже могла снять. Волосы русые, могла быть без шапочки. И так далее, по каждому пункту. Особенно наших ровесников тщательно расспрашивайте. И не забудьте о домах, окна которых выходят на остановки. Мог кто-нибудь сидеть у окна, видеть девочку. Обойдите!

– Времени понадобится уйма.

– А у нас есть выбор? Нет выбора: или мы найдём ребёнка, или будем хоронить десятилетнюю девочку.

– А певицу?

– Спрашивайте и о ней. Тем более, что у нас есть и по Громовой абсолютно все данные. Так что – удачи всем нам!

Баба Мотя спохватилась:

– Мужчины, у вас привилегия заходить в разные мужские учреждения, бары, к примеру. Там тоже опрашивайте – мало ли кто мог проходить в этом месте, вдруг повезёт? И не пропускайте бомжей – вдруг и они что-то увидели. И держите при себе мелкие купюры – вряд ли они согласятся рассказать что-то просто так. Или еду.

– Еду? Лучше уж пиво.

– Вам виднее. Но они обычно очень зорки, насколько мне известно. Их ведь часто тиранят и гонят, так что приходится оценивать всех встречных-поперечных. Если было что-то необычное, они запомнят непременно!

Вся группа бабы Моти, а в ней, с мужчинами, было уже двенадцать человек, а также вторая группа ДОС, рассредоточились по району, где проходил маршрут того самого автобуса. В дом к родителям Михайловой досовки не торопились. Во-первых, там постоянно работает полиция, во-вторых, там и сами мало что знают, а что знали, то уже сообщили следователям, в-третьих, опросить всех, кто теоретически мог видеть ребёнка в тот день могут оперативно именно они. Так что нечего ноги жалеть и ужасаться предстоящему количеству расспросов: это, практически, единственный путь спасти похищенных.

Бабе Моте было особенно некогда думать о странном письме, но всё-таки её насторожило упоминание о том, что девочку похитили именно в связи с этим мифическим судом. Значит, она каким-то образом с певицей связана. Как именно – полиция выяснит, тем более, что группа накидала Муромцеву столько версий. Но есть ли какая-то реальная связь или похититель настолько неадекватен (чтобы не сказать, глубоко болен психически), что измыслил эту связь. Но как ему удалось почти одновременно, по крайней мере, в тот же день похитить сразу двух человек?

Никто пока не знал, каким образом некто сумел убедить девочку выйти из автобуса. А что такое убеждение было – без вариантов. По собственной инициативе она никогда бы этого не сделала. Тем более, что практически никогда не возвращалась одна. Девочка спокойная, умная, к разным эксцентрическим выходкам не склонная. А если бы она решила идти со школы пешком, то пошла бы дворами, наискось. Но её видели садящейся в автобус. Так что выходить ей было незачем – автобус петлял по маршруту и было проще доехать до конца.

Вторая загадка, которая не давала бабе Моте покоя: как исчезла из бутика певица? Сто процентов там есть другие, кроме основного и служебного, входы-выходы. А она или знала это помещение раньше, или её просветил тот, кто её туда зазвал.

Баба Мотя позвонила старлею:

– Послушай, Муромцев, я просто убеждена, что в помещении бутика есть ещё какой-то выход. Не тот, который известен всем, а ещё какой-то. Возможно, сейчас он закрыт мебелью. Я бы на твоём месте подняла схему строения. Потому что выход могли замаскировать, что не так уж трудно. А если он выходит куда-то во двор, то внутри могли просто поставить шкаф. Или даже его имитацию. Поискал бы ты, а?

Когда Виктория Громова очнулась, то обнаружила, что сидит на матрасе, брошенном на цементный пол. Рот заклеен. Когда она попыталась поднять руки, чтобы сорвать скотч, выяснилось, что они у неё скованы. Причём цепь не только тянется и к ногам, но прикреплена к поясу, застёгнутому сзади. Разорвать его можно даже не пытаться – широкий, кожаный, такой не порвёшь… А вокруг ни одного предмета.