Леонардо Ди-Скайфари - Башни Судеб. CD-1/ Лабиринт Снов?

Там, посредине залы, стояло нечто кубической формы, сиявшее огнями сотен ламп и еле слышно тикающее реле многочисленных индикаторов. Правитель улыбнулся какой-то необычно нежной, кроткой улыбкой, осветившей его злое лицо несвойственным ему выражением чуткой доброты или даже какой-то в некотором роде любовью, и засеменил к кубу, средоточию своих мечтаний и тайных надежд. – Да, – промолвил он, остановившись перед пыльною громадой. – Да! Только ты спасешь меня от призраков прошлых ошибок! Быстрее, – в нетерпении топнул он ногой. – Я не люблю ждать!

И повинуясь его властному окрику, в недрах сооружения что-то заскрежетало, створки железного кокона медленно разъехались, и в его глаза ударил поток золотого пульсирующего света, яростно рванувшийся в мир из металлической клетки. Властитель дико вскрикнул, пытаясь непослушными руками укрыться от всепроникающей власти лучей, но включился голубой светофильтр и он облегченно вздохнул, осторожно открыв глаза.

Уродливый железный куб скрывал в себе сферу, сделанную из тысяч, тонких как волос, хрустальных пластин, и сквозь их сверкающую многогранную поверхность на толстяка смотрели самые прекрасные и нежные глаза на свете, которые только можно себе представить. Глаза цвета небесной чистоты, снега, или горного источника, чуть увлажненные и полузакрытые в оцепенении анабиозного сна, громадные и слегка вытянутые глаза прекрасной девушки-цветка, мирно спавшей в тесноте хрусталя и наверное видевшей сны, потому что на лепестках ее розовых упругих губ мелькала скромная загадочная полуулыбка…

Может быть ей снилось, что она мотылек, и летит, летит – летит куда-то в синюю ультрамариновую даль, наполненную вибрирующим пением воздуха и морем горячих лучей солнца.

Скользит над бесконечным пространством покоя эфемерным газообразным существом, радостно ловя ощущение блаженства от тепла, свободно проходившего сквозь тело, созданное из утренней росы и легкого тумана, повисшего над пенистой негой волн. Или она сливается с молочной пеной прибоя, наслаждаясь растворением своего Я в ВЕЧном ритме МЫ океана… Сквозь ее сознание проносится вечная песнь-движение ИСПОЛИНА, Родившегося давным-давно, никто не помнит…

И… ВОТ ей надоедает эта игра с растворением, и она собирает себя со всей вселенной морской воды, по которой она себя распространила… Она встает, поднимается, вырастает среди шума прибоя, кремовая влага пены твердеет, принимает форму тела..Еще чуть-чуть, еще чуть-чуть, и новая пенорожденная богиня стоит на песке – и, улыбаясь, слушает вечность своим огненным сердцем, трепещущим среди полупрозрачно-стеклянного тела. Игра. Она вечно играет с этими превращениями и вот ей опять надоедает ее человеческая форма. Улыбка. Игривый смех. И она, разбивается, рассеивается. В воздухе плавают сверкающие водяные кристаллы, подпевающие ветру в его обычной утренней симфонии. Вот уже и их нет… Все исчезло..

Сознание умчалось за тысячи километров, в космос, играть с потоками солнечной энергии, изливающейся на Землю в радости отдаваться всему Живому. Только ее улыбка еще очень долго висит в воздухе… красивые розовые губы приоткрываются и золотые ноты смеха медленно тают в прохладе бриза, постепенно преобразуясь в крохотные алмазы..

Которые аккуратно ложатся на мокрую щеку берега, лаская его своим застывшим на века совершенством…

Но на губах Властителя блуждала иная улыбка, улыбка дикой противоестественной похоти, он с вожделением скользил взглядом по ее богоподобному телу, по ее волосам цвета восходящего солнца, длинным волнистым покрывалом ниспадавшим вниз. По белоснежным кораллам подводного царства в ее зубах, и, опять по телу, длинному стройному телу цвета теплого розоватого мрамора, еще ниже, по точеным, словно вырезанным рукою великого ваятеля ступням, опять вверх, к тонким изящным рукам.

Глаза старика вспыхивали особенно жадным блеском и руки тряслись от возбуждения, когда он рассматривал безупречно очерченные чаши грудей с кокетливо торчащими темными сосками, еще не знающими вкуса поцелуев. И это дивное неземное создание пока еще не хотело ПРО-БУДДИТЬСЯ… Оно сладко спало, а с вспотевших губ старика капала слюна, потому что создание уже принадлежало ему! Никогда она не улыбнется никому кроме него, никогда она не скажет «люблю», другому!

– Она создана для меня, она создана для меня, для меня, – шептал старик. Рука его со скрюченными пальцами вытянулась по направлению к хрусталю и длинные ногти с противным скрежетом заскользили по его граням, с радостью собственника-самца, любующегося своей будущей жертвой. Стирающего с нее пыль, лелеющего ее, и ждущего часа, когда можно будет насладиться ею в полной мере.