Диана Шарапова - Наблюдательная палата

© Диана Назимовна Шарапова, 2021

ISBN 978-5-0053-1769-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Каждый немного не в своём уме. Да и мир безумен, не так ли. С шестнадцати лет психиатры ведут пухлое дело с моей фамилией. Для любопытных – маниакально-депрессивный психоз. Часть сознания, тень, так и осталась в больнице. Люди боятся тех, у кого повреждена психика, так же как ядовитых змей на уровне инстинкта. И нет надежды, что это когда-нибудь изменится. Не могу смириться с этой неприятной стороной жизни. Увидьте на дорогое в плохо различимом предмете то, чем он является. Металлический стержень, а не пресмыкающееся. Откуда оно на обледеневшей дороге? Если кто-то и выбросил экзотическую игрушку, то она уже не опасна. У каждого есть пациент РПБ с разной степенью родства. Называют их лунатиками, психами или шизиками. Лишь бы отстраниться. Это не я и не мы. Они где-то там, лежат и едят пшённую кашу. Бессмысленно смеются, ничего не соображают и не чувствуют, в своём мире.

Как просто, было бы, тоже нафантазирую. Скоблят ногтями по стенам над кроватями, выводят буквы и слова. В ночном полубреду надписи видят санитарки, жалуются врачам, но и те сделать ничего не могут. Призрак творит, я выкладывала в сети «в контакте». Ставили лайки под постами или пропускали. Некоторые даже обижались и удалялись из друзей. За 2020 год их набралось сорока два. Забавно перечитывать их год спустя.

В этих коротких посланиях Призрак беспристрастно наблюдает за обществом. Ведь смотреть телевизор и следить за новостями можно и оттуда. Из наблюдательной из палаты. В перерывах между уколами, обедами, драками и тому подобным. Говорят, одно из последствий ковида – шизофрения. Так что не стоит относиться пренебрежительно к такому творчеству. Как много теперь будет подобных людей, а они намного безобиднее и добрее. Всё к лучшему.

Истории из «Наблюдательной палаты» – байки из дурдома, связанные более или менее с событиями прошлого года.

По сравнению с реальной жизнью психически нездоровых людей это песня куртуазна, прилизана и не слишком популярна в 1986 – 1999 годах между пациентками. Имела успех песня Высоцкого «Письмо в передачу „Очевидное-Невероятное“ из Сумасшедшего Дома». Рок-музыка, техно, диско. И репертуар советского кино про любовь. Женщины там разные. От воспитательницы детского сада до профессора. И даже санитарка одна пожилая. Поменялась социальной ролью с подопечными. Пробыла в наблюдательной палате три дня, перевели в другое отделение, где она никогда не дежурила. И так бывает. А всего корпусов более двадцати. Отделения делятся на два типа: хронические и неврологические. Из первых выписывали без справки с печатью. И там и там побывала.

Когда начались проблемы с гормонами лет пять назад или больше, ездила выяснять какой диагноз в итоге. Потому что не говорили. Провели тестирование, беседу, изучили ещё раз анамнез. Спросили у заведующего что сказать. Депрессия. А шизофрения? Врач махнула рукой, а, понятно, она тоже есть. Страшно было осознать психическое расстройство. Нет, это мама по знакомству отправила, чтобы не стала художником, а нашла нормальную профессию. Особенно после множества историй о безжалостных маньяках, неадекватных типах и читаешь книги по психиатрии. Не знаешь, что и ожидать от себя. Отец даже ворчал, что начиталась таких вот пособий, а некоторые специалисты считали авантюристкой. К сожалению, они ошибались, болезнь проявляла себя с детства в ночных кошмарах, приступах ярости, своеобразной логике. Дух противоречия тоже симптом, правда, не всегда. В тот год, когда я не сдала экзамен в институт, сон стал наваливаться неожиданно среди дня, мучил и пугал, а прийти в себя не получалось. Призрак только начинал свои игры. Дальше была гремучая смесь яви и бреда, дошло до анорексии. Тень пищала на ухо, комментируя происходящее вокруг с изрядной долей сарказма. И лучше было такие шуточки вслух не повторять. Если спрятаться ото всех с книгой и тетрадкой, можно было избежать конфликтов. Даже если это ванна.

После первой выписки стало легче, потому что откормили. Как случилось очередное обострение, сама решила ехать на лечение. Мучили пугающие навязчивые мысли. Попросилась в шестое, потому что там не делали инсулинотерапию. Она болезненна и никак не улучшала самочувствие.