Сергей Самсошко - Провинциалочка

Такие дела…

Верку Зорькину за Кольку Пряхина замуж выдают. Пряхин… Вот ведь фамилия. Вот вам и московский гламур (мур – мур – мур). Столы ломятся: молочный поросёнок на вертеле, солёные огурцы, свежие помидоры, горы всякой разной зелени, холодец (он же – студень), курятина жареная, курятина варёная, из котла с лапшой вынутая, борщ, сметана, сало, чеснок (в том числе маринованный), шулюм на костре томится, сыр под солнцем размякает, лещ сушёный, водка анисовая, пшеничная, ядрёная, студёная, заграничная, – каравай на каждом квадратном метре стола – бочка квасу на траве стоит. Молодых привозят на стареньком москвичике, где вместо лобового стекла втиснута картонка с вырезом для водителя. Это они по дороге (вёз ведь не Гришка – тот не пьёт, даже на свадьбах) разбили лобовуху. А чтоб пыль в глаза не летела, картоном зашторили. Молодые выходят из «лимузина». Скромно улыбаются. Верка прям вся румянцем залилась. И все хором: «Горько! Горько! Горько! Раз! Два! Три!» и так далее… – до тринадцати досчитали. Значит тринадцать лет проживут. Тётя Лена кормит с ложечки старого, уже малоподвижного дядю Мишу. Те пятьдесят лет прожили.

Куралесов так и не хочет нигде работать. Прёт с дружками медь в колхозе. Сдают где/то в городе. Потом, гуляют, пока деньги не закончатся. Мужики боятся его. Не лезут. Старушки не боятся. Воспитывают. Но толку нет. Он им улыбается и башкой кивает. А сам поступает, как инстинкт велит. Говорят, он девять лет отсиживал в лагерях. А за что никто не знает. Секрет. Спросить тоже боятся. Куралесов с дружками, когда гуляют, все из хаты боятся выйти. Опасаются. Он здесь как дома себя чувствует. С участковым через руку здоровается. Как будто из одной компании.

Участковый, Николай Александрович, жена, трое детей, звание – старший лейтенант. Ну, что он один сделает с этими негодяями? Это чтоб геройствовать, это ж нужно, чтобы у тебя тылы были прикрыты. А он назад оглядывается: жена, трое детей, низкое звание, в кобуре пистолет – не заряжен. Кто/то из жильцов не выдержал и написал на заборе, прям напротив того места, где Куралесов водку пьёт и баб стегает, написали значит: «Когда полиции нет рядом, всё законно.» Трудно сказать – это насмешка или самоирония. Хотя, это одно и то же. А он им приписал потом, всё на том же заборе, приписал значит: «Когда полиция окажется рядом, мы новые законы придумаем.» Вот и живи теперь… ходи вдоль забора и читай, как тут всё устроено.

К тёте Нюсе сын приехал из Москвы. Порядочный такой. В галстучке. Инженером работает. Проектирует автомобили. Только, говорят, в городе эти автомобили никому не нужны. Там, говорят, все нормальные люди на иномарках ездят. Он, наверное, для нас – для деревенских проектирует. Мы/то иномарок себе позволить не можем. Ну, главное, что получает хорошо. А уж нужны они там кому/не нужны… – народ разберётся. Да, он и сам ездит на иномарке. Форд Фокус – называется. А что… если позволить себе может, так почему нет. Куралесов его в пьянку втянул и машину в карты выиграл. Но забрать – не забрал. Что/то там долго спорили. Инженер полицию позвал, но не нашу, а московскую. Что/то там друзья у него. Знакомцы. Отстояли машину, слава богу. Инженер зарёкся не играть в карты с незнакомыми людьми.

А вот егерь наш местный, мы его почти не видим, он только до магазина и обратно – в лес, как/то подстрелил Куралесова. За то, что тот браконьерствует в заповеднике. Один он его не боится. Все остальные боятся. Подстрелил, говорят, прямо в ляжку «троечкой» ему засадил. Куралесов теперь в лес только поп и сать ходит.

Говорят, что Гришка женился. А когда ж он успел? Никто ничего. Ни свадьбы, ни поздравлений. Жена, говорят, у него тихая. Ведьма, наверное. Ни с кем особо не разговаривает. Бывает, даже не здоровается. Как будто прямая противоположность Гришки. И когда он только успел? А на днях её уже беременную видели. Быстро они. Но Гришка совсем не изменился. Как возил людей, так и возит. Как будто ничего не произошло. Только с деньгами стал внимателен. А чего… мы понимаем. Ему мальца скоро кормить. Жена привереда, наверное. Но бог с ним…

Ох, где ж они – богатыри русские?!… Перевелись, наверное, все. Да, и как они выглядели, кто/нибудь знает? С другой стороны, нужны ли они нам – эти самые богатыри. Нам бы людей с головами. Да, не просто с головами – а с мозгами. Культурный человек сегодня стал в дефиците. А вот дураков, сколько хотите. Здесь разные имеются. На любой цвет и вкус. Разных мастей и возрастов. Разных весовых категорий. Но объединяет их одно – отсутствие, так сказать, главной конечности. Не той конечности, что спешно пришла на ум. Я имею в виду, отсутствие головы, как таковой. А голова у нас сегодня одна на всю страну. Это президент, если кто не понял. Остальные так… – придатки. И что ж он за всех теперь один думать должен? Выходит, что так. А возьми и сам подумай! Прикинь в уме «что» да «как». Пока голова в Америку ездит решать вопрос с другими президентами, – займи его место. Сможешь? Вот и получается: в Америку уехал – всё равно, что страну на волю судьбы оставил. Потому, что некому. Вот будет хохма, если наш президент там останется. Получит гражданство и станет президентом другой страны. Потому, что и там, наверное, некому.