Иван Ленивцев - Счастливого пути, Петька. Из жизни частного охранника

О, братцы мои! Работа в кузнице, это вам не учеба, это – совсем другое дело! Совсем. Работать Петьке нравилось больше, чем учиться, тут и ходить далеко не надо.. Три года махал он кувалдой пудовой по добела раскаленному железу, мастерство повышал, деньги за свой труд получал, заслужил уважение односельчан. Ну, а заодно, здоровье себе выковал такое, что призывная комиссия, глядя на обнаженные телеса могучего новобранца из глухой глубинки, то ли в шутку, то ли всерьез озадачилась: в какие войска направить этого деревенского медведя? В пехоту, вроде как не с руки – слишком заметная для противника мишень, да и окоп для него двухметровый нужен; в танковые – ни в один люк не пролезет, к тому же танк утяжелит на сто тридцать килограмм, отчего упадет скорость; в десант нельзя— а вдруг ни один парашют не выдержит; в саперные – опять же, тяжел, подорвет и себя, и других… Прямо не новобранец-сплошная проблема! Петька тогда рассердился вслух: дескать, товарищи начальники, вроде и армия у нас большая, а вы одному человеку не можете найти достойное место службы. И с ходу попросился в военно-морской флот, больно уж у моряков форма красивая, одна бескозырка с ленточками чего стоит. Но ему отказали, сославшись на отсутствие разнарядки и среднего образования у призывника. На что Петька, вполне резонно, опять высказал недовольство вслух: неужто носить бескозырку – обязательно среднее образование? Члены призывной комиссии дружно отсмеялись и предложили ему пойти послужить в артиллерии, мол, с твоей силищей там самое место. Петька было заартачился, однако вспомнив слова деревенских мужиков, что артиллерия – бог войны, согласился быть артиллерийским богом.

В армии Петьке понравилось. Тут тебя оденут-обуют, накормят-напоят, вовремя спать уложат-поднимут, и даже кино покажут, и главное – всё бесплатно! А что, в армии и особо-то думать не надо, здесь за тебя день-деньской отцы-командиры думают. А что касается обещанных армейских трудностей в виде марш-бросков или одуряющей строевой подготовки, то это для Петьки – тьфу! – почти удовольствие, он ведь мужик, а не какой-нибудь сопливый маменькин сыночек. Служба, вроде бы, и хорошо началась, но одно омрачало однообразие армейских будней молодого солдата – постоянное чувство голода, от которого, как известно, не убежишь, не спрячешься, как от надоедливого соседа. И преследовало его это неотвязное чувство и день, и даже ночью- отчего ходил Петька вечно голодным, подобно беззобой курице, не хватало молодому растущему организму калорий армейского пайка. Огляделся он, пораскинул мозгами и прямиком направился к командиру учебной батареи.

– Товарищ старший лейтенант! – вытянувшись перед комбатом, преданно поедая его глазами, сплеча рубанул: – Прошу перевести меня на кухню!

– С чего бы это? – не понял старший лейтенант.

– Имею огромное желание добровольно перейти служить на кухне, – не моргнув глазом, объяснил Петька. – Согласен на рядовую должность повара или хлебореза. Готов к любым трудностям и испытаниям.

Комбат было грозно набычился, затем, усмехнувшись, сказал:

– Добровольно, говоришь? Что ж, похвально, похвально! Ты что, умеешь готовить?

– Так точно, умею! Запросто могу щи сварганить, могу картошечки с салом нажарить, окрошку могу с квасом организовать… – перечислял свои кулинарные способности Петька. – Люблю ушицей побаловаться…

– Ушицей, говоришь? Ну-ну! – перебил комбат самозванца-кулинара. – Ушицей – это хорошо, я ушицу люблю… – И вдруг, как оглашенный, заорет: – Сми-ирно! – Петька, как ошпаренный, бросил руки по швам. – Разгильдяй! В хлеборезку захотел, в тепло, в сытость?! Я тебе такую ушицу заварганю! Кру-гом! Шаго-ом… арш!!

Жаль, конечно, но не пожелал комбат отведать Петькиной ушицы, наверняка многое он потерял. Зато Петька, ещё больше. Погнал его комбат строевым в учебный класс, к стопятидесятидвухмиллиметровой красавице, к гаубице «Гиацинт-Б» с массой под десять тонн, с сорокашестикилограммовым снарядом! Погладил комбат гаубицу – ну точь-в-точь как деревенский конюх любимую кобылу – и сказал пусть и пафосно, но убедительно внятно и понятно:

– Слушай меня внимательно, солдат. С сегодняшнего дня и до окончания «учебки», эта боевая подруга заменит тебе все твое свободное время. Забудь про него! А также забудь про кухню с хлеборезкой, про увольнение в город, про интересное кино забудь, и даже, про свою любимую девушку, оставленную дома, забудь! Всё забудь! Ну почти всё! Отныне, все твои помыслы должны быть только об этой красавице, и только о ней! Ты будешь ухаживать за ней, лелеять ее, любить как самого себя. И пусть она к тебе даже во сне приходит. Ты понял меня, солдат?